Третий путь (СИ)

— Думаешь, кто-то сюда явится? Я тоже отправил письмо от твоего имени. В нем я уверяю, что предыдущее было написано под диктовку, пока я, то есть ты, был пьян, а потому даже не помнишь его содержимого. Остальное не важно, главное, что в нем говорится, будто ты отправляешься в Волосалаам, оставляя город на попечение нынешнего, вызывающего полное доверие, наместника Сехрима Гурони. Так что подмоги не будет. До этого города и до меня никому нет дела. Как и до тебя.

Пока Лютер и Сехрим разговаривали, стражники по указке Войтоса медленно рассредоточивались по комнате, обступая вампира со всех сторон. Один знак молестия — и они все разом выпустят в противника болты из Божьего камня. Однако Лютер не спешил, осознавая, что если не один снаряд не достигнет цели, то даже всех тридцати человек не хватит, чтобы одолеть вампира простыми мечами. Нужно было придумать действенный план.

Лютер хотел ответить на самодовольство Сехрима, что предусмотрел подобный исход. Вместе с Войтосом они написали свои имена и поставили подписи, подтверждая верность написанного, а Лютер к тому же приложил к горячему воску свой жетон молестия, о чем Гурони знать не мог. Однако за спиной наместника вдруг послышался какой-то шум, и в проеме показалась Рудона, держась за голову. На лбу у нее красовалась огромная красная шишка.

— Чертова железная рука, — прокряхтела она, и только подняв взгляд, поняла, что в комнате не только она и ее хозяин.

Лютер воспользовался секундной заминкой, выкрикнув короткое «пли!». Забренчали натянутые струны десятка арбалетов, и в воздух взмыли острые штыки, целясь в единственную цель. Однако Схерим предвидел подобный исход. Он с нечеловеческой скоростью схватил Рудону за шею и резко развернулся, выставляя ее перед собой живым щитом. Почти все болты вонзились в тело женщины, и лишь один вонзился сбоку в ногу вампира. Он взвыл от боли и отбросил мертвое тело с такой легкостью, будто Рудона даже после смерти воспользовалась своей Скверной.

Избежав столкновения, Лютер ринулся вперед, занес меч и силой обрушил его вниз. Клинок замер в воздухе, будто наткнувшись на непробиваемую сталь: то Сехрим схватил его голой рукой. Молестий от неожиданной остановки дернулся, едва не выпустив рукоять из рук, но тут же, используя инерцию, с силой ударил ногой в грудь вампира. Нежить попятилась, и в этот момент на него со всех сторон набросились стражники.

Острые мечи едва наносили ему урона, когда лезвия быстро обагрились свежей кровью. Взревев, Сехрим бросился вперед, отшвыривая от себя противников, пока перед ним не предстал Лютер. Викаран попытался ударить сбоку, однако вампир вновь перехватил атаку одной рукой, а второй растопыренными пальцами ударил по кирасе наотмашь. Блестящий металл прорезали четыре рваные раны. Гурони, казалось, лишь слегка оттолкнул противника, но по молестию будто ударили молотом. Он отлетел спиной вперед, врезавшись в тот же стол, в который минуту назад прилетел Мурра, все еще пребывающий без сознания.

Стражники самоотверженно бросались на противника, но всех их атаки едва достигали цели. Вампир перехватывал мечи, тут же их переламывая, ударами отбрасывал солдат, словно беспомощных котят, и вскоре все еще стоящие на ногах решили ими воспользоваться по прямому назначению — убежать.

— Что дальше, Лютер? — взревел зверь, вскидывая окровавленные руки. Повсюду лежали горы мертвецов, а некоторые все еще стонали и звали на помощь. — Даже если викаране и войдут в город, что они мне сделают? Ученые Армии Чистых Людей сами наделили меня этой силой. Посылая меня сюда, Викаранай знал, кто я такой и на что способен. Меня создали для войны с магами, чем я и занимался до этого времени, пока не пришел ты. Думаешь, я зло, Лютер? — усмехнулся Сехрим. Он подошел к одному из стражников, что все еще были жив, поднял его одной руками за голову и впился зубами в горло. Стражник затрясся, как от лихорадки, а потом застыл. Выпив достаточно крови, вампир отбросил безжизненно тело.

— Блаженство! — выдохнул Сехрим, подняв окровавленное лицо к небу. — Что скажешь, Лютер? Готов ли ты сам обрести огромную силу? Я уверен, ученые все еще занимаются экспериментами, ища путь к бессмертию. Они могу сделать тебя даже сильнее, чем я. Тебе даже не придется пить кровь, ты будешь высасывать жизненную энергию просто желанием. Поначалу будет трудно удержаться, чтобы не убить всех вокруг, но вскоре привыкнешь сдерживать аппетиты.

— Так ты убил свою семью? — с трудом спросил Лютер. — Не удержался?

— Да что ты знаешь?! — взревел Сехрим. — Я рассказал им о том, кем был и кем стал, оголил свою душу, а они обозвали меня чудовищем и попытались выбросить на улицу. Когда-то я был магуем, и за это меня тоже презирали. Одного слова отца было бы достаточно, чтобы меня не забрали в армию, но он промолчал. Он надеялся, что я умру на войне. В какой-то степени, так оно и случилось. Но я вернулся. Вернулся, чтобы оправдать их ожидания — я чудовище, а настоящим чудовищем может стать только человек.