Третий рай

- Блокбастер. - раздельно произнес Саня, наконец-то почувствовал свое превосходство. - это фильм, который лучше других, который всем нравиться.

- Вот как... его называют блокбастером до показа, я полагаю?

Саня слегка смешался но, подумав, был вынужден согласиться.

- Ну это... в общем, да. Сначала говорят, сколько денег в него вбухали, потом говорят, что это блокбастер, потом рассказывают, сколько миллионов собрали в прокате.

- Ну и что там... с американскими фильмами? - казалось, что Арнольд спрашивает по инерции, углубленный в свои мысли.

- так они очень любят спасать мир.

- Кто мир спасает?

- Супергерои...

- А, понятно, это значит самые лучшие из героев. Забавно... забавная цивилизация. Первая, пожалуй, в мировой истории, которая сумел построить целую индустрию на эксплуатации самых грязных и низменных инстинктов. Страна, в которой не ценится ничто, кроме денег. Не ценится красота, искусство ... Джек Лондон знал, о чем писал, когда выводил своего Брисса. И Митчелл тоже знала, когда возмущалась поклонением целого народа проститутке. И никто не пристыдил все тот же народ, который праздновал одномоментное уничтожение двух городов - причем пострадали невинные люди. - Арнольд поморщился и поднял палец. - Только не надо говорить, что там был жуткий строй, что все они преступники, что рабство процветало и так далее... дети-то причем? При чем тут они? И еще несколько поколений потом умирали от страшных болезней - а американцы только радовались. Ты хочешь сказать, что я похож на них? Ты лучше тогда в морду мне плюнь. Это менее оскорбительно. Только они могут присвоить себе победу во второй мировой войне - хотя любой дед-партизан сделал гораздо больше. Но их трусливая позиция не соответствует имиджу сверх-державы, поэтому они нагло переписывают историю, хотя еще не умер последний участник войны. Только они могут из шедевров литературы делать бесконечные пустые сериалы, только они могут предлагать в школах сокращенные версии великих романов...америкашки.

Вложив в последнее слово все возможное презрение, Арнольд вскочил и Саня вжался в диван - у него даже челюсть заныла в предвкушении удара...но обошлось.

Саня не знал, точнее - забыл, что есть только несколько вещей, которых не стоит упоминать при Арнольде, в их числе - популярную музыку и Америку. Арнольд ходил из угла в угол, иногда по узкой спине проходила самая настоящая дрожь омерзения. Саня молчал. Он как раз хотел польстить ему, сравнив то, что делают на этом то ли заводе, что ли полигоне с лучшими фильмами Голливуда - и так вот попал.

- Нет, я просто хотел сказать, что вы делаете то, что никто никогда не делал...

Арнольд благосклонно отнесся к неловкой попытке польстить и сгладить промах.

-Да, я это знаю. Знаешь, что самое печальное в нашей с тобой...и всех остальных тоже - он длинной рукой провел плавную дугу. - наша беда в том, что то, чем мы занимаемся, никому не нужно.

Саня открыл рот да так и остался сидеть... как это - никому не нужно?

- Никому не нужно. Потому что электронный мускул просто упразднит большинство видом современной техники... кое-что, конечно, останется, но далеко не все. И вот ты сам подумай - что будут делать могучие технические концерны? Куда денутся сотни тысяч рабочих? Ну и так далее. Вот так, мой дорогой... вот америкашки, которых я презираю настолько, насколько презрения хватает, мигом бы мое открытие украли, а может и не украли, а купили, дали бы мне самую престижную премию и опять, пока прочий мир раскачивался, сделались бы ведущей страной. Они это могут...

- Ну так...- начал было Саня и осекся под колючим взглядом.

- Вот и в тебя эта отрава проникла... хотя что с тебя-то брать. Все твое поколение такое - продаст все, и душу тоже, ради бессмысленных бумажек. Меня убьют в России, пусть убьют, даже скорее всего - убьют, но америкашкам я свое изобретение не продам.

- Его продадут те, кто вас убьет - мрачно сказал Саня и Арнольд вдруг оскалился жутковатой улыбкой.

- Не получиться, мой мальчик...сам по себе этот материал ничего не стоит. Ни один химический анализ не даст ничего, кроме состава. Я тебя уверяю, что создание химического мускула настолько сложно, что пройдет не меньше восьмидесяти лет, прежде чем они придут к моему результату. Мне просто повезло, кроме того, я гений. От того, что я гений, мне не тепло и не холодно, но это факт, я к нему привык. Если ты хочешь меня убить и разбогатеть, давай, приступай...

Саня вжался в диван - Арнольда занесло, он впервые видел его таким...в углах рта собралась голубоватая пена, глаза вылезали из орбит - но говорил он при этом тихим, словно придушенным голосом. Саня на секунду сжался от страха - ему показалось, что Арнольд действительно сошел с ума, но вдруг тоже вскочил.