Третий раунд

Егор, настороженно наблюдавший за всей этой суетой, сел на свободное место на лавке и, расстегнув свою сумку, достал оттуда остатки провизии.

— Вот, пацаны — это на общак. Тут чай, сахар, немного хлеба…

— Ладно, клади все на стол, потом разберемся, — прервал перечисление Гамлет, протягивая ему большую кружку с дымящимся чаем:

— Давай, не стесняйся, бери хлеб, колбасу и все, что видишь на столе…

— Спасибо.

Егор неторопливо взял кружку и, соорудив себе бутерброд, вгрызся зубами в мягкий хлеб и ароматную колбасу.

Глава 16

Через несколько дней Егор уже более или менее освоился на новом месте, перезнакомившись со всеми своими соседями по камере. Кроме него, там находилось еще семнадцать человек разного возраста. В основном это были молодые люди, попавшие за решетку впервые, но среди них попадались и опытные арестанты. Вообще-то первоходов и тех, кто попал за решетку не в первый раз, полагается держать в разных камерах, но здесь это правило почему-то не соблюдалось. Самыми распространенными видами преступлений среди сокамерников Егора были кражи, грабежи и разбои. Старейшему зеку этой хаты на вид было около пятидесяти лет — это был невысокий жилистый бородатый мужик с несколькими отсутствовавшими зубами и колючими черными глазами. Звали мужика Славиком, и для него это была далеко не первая отсидка. Когда-то в молодости он был неплохим боксером, а затем и тренером, но теперь о его славном спортивном прошлом ничего, кроме его хвастливых рассказов, не напоминало. На самом деле, Славику было всего тридцать пять лет, но благодаря выпивке, наркотикам, отсутствию нескольких зубов и без малого десятку лет за решеткой, выглядел он гораздо старше своего паспортного возраста. Самым младшим в камере был Арсен — он попал во взрослую хату прямо с малолетки, после того как ему исполнилось восемнадцать лет. Арсен приходился двоюродным братом двум другим сидельцам этой камеры — Дато, и Гамлету. Этот развязный и наглый парнишка, чувствуя поддержку первой семьи, членом которой являлся, время от времени позволял себе по отношению к другим сокамерникам весьма жесткие шутки и подколки на грани фола. Это пока сходило ему с рук, так как остальные арестанты, не сбившиеся в семейки — устойчивые объединения поддерживающие друг друга — не могли себе позволить испортить взаимоотношения с доминирующей в этой хате группой Гамлета.