Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Наблюдатели социал-демократов в Германии сообщали об изрядном недовольстве ремесленников и мелких лавочников своим положением при Третьем рейхе. Уже в мае 1934 года мелкие бизнесмены и розничные торговцы жаловались на то, что экономическая ситуация не улучшилась до уровня, когда люди могли бы тратить больше на предлагавшиеся ими потребительские товары и услуги, а партия постоянно вымогала у них различные взносы, которые те были обязаны платить. Среди многих их обид был» то, что обещания обуздать потребительские кооперативы, которые во многих случаях представляли собой организации, близкие социал-демократическому рабочему движению, не были сдержаны. Преобразованные в Германский трудовой фронт в результате координации и используемые в качестве удобного средства поощрения «старых бойцов», которые назначались на разные руководящие должности, кооперативы потеряли только субсидии и налоговые привилегии, предоставленные им при Веймарской республике. Майский закон 1935 года предписывал ликвидировать финансово несостоятельные кооперативы, однако попытки запретить членство в них для госслужащих были пресечены Гессом в 1934 году. И хотя к 1936 году примерно треть из 12 500 кооперативов в стране закрылась, часто под давлением со стороны местных партийных групп, в их членах все еще состояло около двух миллионов человек, и мелкие торговцы чувствовали себя обманутыми, потому что те не были закрыты все разом[1077]. По сообщению агента социал-демократов в Силезии, в этих кругах наблюдалось «горькое разочарование»: «Беспрестанные поборы заставляют людей покупать нищенские вещи. Обороты быстро снижаются. Из-за низких зарплат рабочие могут покупать только самые дешевые товары, и, разумеется, они направляются в универсальные магазины и на распродажи. Люди ругаются как базарные торговки и уже стали в открытую выражать свое разочарование на общественных собраниях… На недавнем собрании в Герлице один лавочник сказал в ходе обсуждения: “Что они обещали нам раньше?! Что универмаги будут закрыты, кооперативные общества ликвидированы, а магазины с одной ценой на все товары исчезнут. Ничего этого не произошло! Нас обманули и предали!” На следующий день этого человека арестовали. Это вызвало взрыв возмущения»[1078].

Не только медленно восстанавливался потребительский спрос, но и сам режим в этом смысле не был достаточно национал-социалистическим[1079].

В 1935 году даже некоторые мелкие торговцы и ремесленники, раньше рьяно поддерживавшие нацистов, часто выражали свое недовольство отсутствием улучшений в своем положении. Один мастер-ремесленник из Ахена говорил, что все его коллеги были против Гитлера, но только трое из пятидесяти, которых он знал, имели смелость выражать свое мнение, остальные молчали[1080]. Нельзя было сказать, что нацисты ничего для них не делали, как говорилось в одном отчете социал-демократов, однако практически все эти меры были о двух концах. Стало трудно получать кредиты, медленно восстанавливался спрос, контроль цен оказывал пагубное влияние на прибыли, сборы с гильдий были крайне обременительными, сами гильдии управлялись неэффективно, а налоги повышались и собирались с гораздо большим рвением, чем раньше[1081]. В конечном счете даже социал-демократы вынуждены были признать в 1939 году, что «в данный момент недовольство ремесленников своим все более тяжелым положением вряд ли имеет какие-либо политические причины». Они возмущались из-за недостатков сырья, жаловались на уход своих рабочих в вооруженные силы или в военно-промышленный комплекс и проклинали требование вести детальный учет своих операций, однако ничего из этого не вылилось в какую-либо обобщенную критику самого режима. Социал-демократы решили, что это был «социальный слой, для которого политическое мышление всегда было чуждо». Но это было сомнительно. Разочарование вело к разрушению иллюзий и даже к несогласию, но, как и в других социальных группах, здесь имелись достаточные причины, почему это не вылилось в прямую оппозицию режиму. Те ремесленники и мелкие бизнесмены, которые держались на плаву, а таких было подавляющее большинство, видели, что, несмотря на все проблемы и страдания, их экономическое положение было по крайней мере лучше, чем при Депрессии. В секторе малого бизнеса сохранялось глубокое разделение между промышленностью и розничной торговлей, сферой обслуживания и производством и по многим другим показателям. Наконец, из всех слоев немецкого общества он активней других приветствовал правый национализм, антисемитизм и антидемократические мнения, начиная с конца девятнадцатого века. Потребовалось бы нечто большее, чем экономические проблемы, чтобы развернуть их против режима[1082].

II