Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Чувствуя себя полностью изолированным, Бек подал в отставку с поста начальника Генштаба сухопутных войск 18 августа 1938 года, на его место пришел генерал Франц Гальдер, его помощник. Этот выбор был очевиден, однако Гальдер на самом деле был совсем не тем человеком, которым его считало нацистское руководство. Он родился в 1884 году в франконской военной семье с сильными консервативными симпатиями, служил артиллерийским офицером. Он нисколько не был надежным инструментом нацистской агрессии, разделяя многие из опасений Бека по поводу рискованности политики Гитлера. В этом к нему присоединялись многие другие консервативные офицеры и дипломаты, в особенности глава военной разведки адмирал Вильгельм Канарис и Эрвин фон Вицлебен, генерал пехоты и командующий войсками Берлинского военного округа. Их неодобрение безрассудных планов Гитлера о начале войны было таким глубоким, что они начали обдумывать план по его свержению. Они объединили силы с группой молодых офицеров, которые уже замышляли ниспровержение Гитлера, в частности с Гансом Остером, подполковником в разведывательном управлении Канариса. В заговор также были посвящены гражданские, которые потребовались бы для формирования посленацистского правительства, включая консервативных политиков, имевших более или менее серьезные сомнения относительно направления, в котором двигался режим, таких как Шахт и Гёрделер, чиновников МИДа, таких как статс-секретарь Эрнст фон Вайцзеккер и его помощники Адам фон Тротт цу Зольц и Ганс Бернд фон Хефтен, и высокопоставленных госслужащих, включая Ганса Бернда Ги-зевиуса, бывшего помощника министра внутренних дел, и графа Питера Йорка фон Вартенбурга из Управления имперского уполномоченного по ценообразованию. Заговорщики прощупывали почву среди других обеспокоенных консерваторов и приступили к детальному планированию переворота, продумывая переброску войск и обсуждая, следует ли убивать Гитлера или просто заключить под стражу. Некоторые из них, особенно Герд ел ер, ездили в другие страны, в частности в Великобританию, и передавали частные предупреждения высокопоставленным политикам, министрам правительств, госслужащим и другим лицам, которые готовы были узнать об агрессивных намерениях Гитлера. Их встречали с вежливым выражением интереса, однако им не удалось заручиться какими-либо конкретными обещаниями поддержки, хотя довольно трудно сказать, в чем бы она могла выражаться на этой стадии подготовки[1550].

Фундаментальная нежизнеспособность этого заговора была обусловлена тем, что его участники в целом не отвергали главную цель Гитлера по расчленению Чехословакии, они просто осуждали его безответственную спешку, в условиях, когда немецкая экономика и вооруженные силы были все еще не готовы для масштабной европейской войны, к которой, по их опасению, должна была привести агрессия против Чехословакии. Таким образом, если бы Гитлеру удалось добиться своей цели без провоцирования масштабной войны, это бы выбило почву у них из-под ног[1551]. Более того, участники заговора не имели поддержки в нацистской партии или в огромном бюрократическом аппарате организаций, с помощью которых она управляла Германией. И офицерский корпус, и Министерство иностранных дел, два центра заговора, не раз дискредитировали себя в предыдущие месяцы, особенно в связи с аннексией Австрии. В Военном министерстве, говорил Геринг, офицеры в разгар кризиса отличались «упадком боевого духа». «Это должно прекратиться!» — добавлял он[1552]. Если бы Гальдеру и его заговорщикам удалось бы арестовать Гитлера, то армия, заклейменная Геббельсом как реакционная машина, не имела бы особой народной поддержки, даже если предположить, что другие генералы объединились бы под их знаменами. Таким образом, успех этого мероприятия был маловероятен. Но в любом случае вопрос о перевороте был снят с повестки дня из-за событий на дипломатическом фронте[1553].

II