На Восточном фронте поражение 6-й армии под Сталинградом ознаменовало начало долгого отступления, которое всего два года спустя завершилось в Берлине полным и окончательным разгромом Германии. Поражение в Сталинграде стало решающим поворотным пунктом всей войны на Востоке[1019]
. Еще до того, как Паулюс и его вконец измотанные части сдались Красной Армии, в трудном положении оказалась группа армий «А» (вторая половина группы армий «Юг»). Летом 1942 г. группа армий «А» стремительно прошла через Кавказ, преследуя отступавшие части Красной Армии, в то время как советские генералы отчаянно пытались пополнить свои войска личным составом и вооружениями. К началу осени измотанным и поредевшим германским армиям, зависевшим от растянутых и ненадежных линий войскового подвоза, приходилось наступать одновременно по нескольким направлениям. Несмотря на быстрое продвижение, к середине сентября 1942 г. германские части все еще находились в сотнях миль от своих целей — нефтяных месторождений Грозного и Баку. Командующий группой армий «А» фельдмаршал Вильгельм Лист пришел к выводу, что он не в состоянии оттеснить русских по горным перевалам до наступления зимы, так как просто не располагает достаточными силами. Когда об этом до-дожили Гитлеру, тот пришел в ярость. Отстранив Листа, фюрер временно взял командование группой армий «А» на себя — впрочем, не озаботившись посещением театра военных действий. Гитлер продолжал считать, что сумеет захватить нефтяные месторождения Каспия. Но со временем даже его вера иссякла, и он вынужден был согласиться, что в 1942 г. этого не произойдет. Красная Армия наконец сплотила ряды настолько, что смогла организовать эффективную оборону. Для многих немецких солдат наступление, проходившее мимо фруктовых садов, виноградников и кукурузных полей с белевшими вдалеке заснеженными вершинами выглядело почти идиллией. Однако в городе Орджоникидзе немцы столкнулись с непреодолимым сопротивлением. 2 ноября один молодой артиллерист писал: «До этого дня ни один из нас не переживал ничего подобного. На нас обрушился ад»[1020]. 14 ноября 1942 г. он написал: «То, что мы испытали за две последние недели, было ужасно»[1021]. Германские войска, окруженные частями Красной Армии, пытались с боем выйти из кольца, но оставался лишь один путь — назад. Наступление не просто приостановилось, оно завершилось[1022].Отвод войск стал единственной возможностью после того, как Советы нанесли удар на запад от Сталинграда, не только отрезав 6-ю армию Паулюса, но и поставив под удар другие участки германских войск. В случае взятия Ростова советскими войсками и изоляции Кавказа с северного направления группа армий «А» попадала в окружение. Гитлер, всецело поглощенный обстановкой, складывавшейся у стен Сталинграда, назначил командующим группой армий «А» фельдмаршала Эвальда фон Клейста, который тут же разглядел опасность. 27 декабря 1942 г. Манштейн убедил Цейтцлера запросить санкции фюрера на отвод войск с Кавказа. Гитлер скрепя сердце пошел на это, видимо, понимая, что не сможет перебросить силы подкрепления войскам на Кавказе, учитывая положение окруженной под Сталинградом 6-й армии и уже произведенную переброску главных сил на северное направление. И хотя фюрер тут же изменил свое мнение, было уже слишком поздно: Цейтцлер успел отдать соответствующие распоряжения по телефону, и отвод войск шел полным ходом. Германские части, преследуемые относительно слабыми войсками Советов, преодолели весь обратный путь до Ростова-на-Дону и были вынуждены продолжить отступление после того, как Красная Армия, разгромив противника под Сталинградом, двинулась на запад[1023]
.Отступление гнетущим образом действовало на немецкие войска. «Слезы наворачиваются, когда думаешь, скольких жертв и усилий стоило завоевать все эти земли, — писал своей жене Альберт Нойхаус 16 февраля 1943 г. — Но ты не должна думать об этом... Кажется, сейчас назревает большой перелом, а если утратишь веру, то можешь потерять остатки мужества»[1024]
. Это письмо было одним из последних. Альберт Нойхаус погиб от пули Красной Армии месяц спустя, И марта 1943 г.[1025].