Третий рейх. Зарождение империи. 1920-1933

Обычным судам не было особого дела до принципов, провозглашенных в Законе о защите Республики. Судьи практически всегда демонстрировали снисходительность по отношению к обвиняемым, если те заявляли, что действовали из патриотических убеждений, независимо от характера преступления[361]. Например, по результатам Капповского путча, этой вооруженной попытки свергнуть законно избранное правительство, был вынесен только один обвинительный приговор, и даже этот единственный обвиняемый был приговорен всего лишь к краткому заключению в крепости, поскольку судьи посчитали его «самоотверженный патриотизм» смягчающим фактором[362]. В 1923 г. четыре человека выиграли апелляцию в имперском суде рейха, старом высшем органе судебной власти, опротестовав приговор о трехмесячном заключении каждому за выкрикивание на собрании правой молодежной группы «Младогерманский орден» в городе Гота слов: «Нам не нужна еврейская республика, фу еврейской республике!» В своем решении суд рейха неубедительно заявил о том, что значение этих слов было неясно:

Они могли означать новое юридическое или социальное устройство Германии, не оставлявшее места для немецких или иностранных евреев в структуре государства. Они также могли означать чрезмерное влияние и власть, которые, по мнению многих людей, в реальности имеет небольшое по сравнению со всем населением число евреев… Кроме того, даже не было явно установлено, что обвиняемые выкрикивали оскорбления в отношении конституционно определенной формы государства в рейхе, а только что они выкрикивали оскорбления в отношении настоящей формы государства в рейхе. Таким образом, не исключена возможность юридической ошибки[363].

Различие, сделанное судом рейха между двумя видами государства, и намек на то, что Веймарская республика была просто некоторым временным отклонением, «не определенным в конституции», лишь еще более четко продемонстрировали, каких позиций придерживались тогдашние судьи. Такие вердикты не могли не принести своих плодов. Политические и другие процессы были очень важными событиями в Веймарской республике, их посещало большое количество людей, в прессе о них публиковались обширные репортажи, а местами и дословные выдержки из стенограмм, о них страстно спорили в законодательных собраниях, клубах и обществах. Подобные вердикты только придавали уверенность крайне правым оппонентам республики и помогали подрывать ее легитимность.

Правые и антиреспубликанские симпатии судебной власти разделялись и государственными обвинителями. Обвинения, выдвигаемые против правых преступников, рассмотрение заявлений защиты, допросы свидетелей, даже оформление вступительного и заключительного слова — все свидетельствовало о том, что прокуроры считали националистические убеждения и намерения смягчающими обстоятельствами. Таким образом, судьи, прокуроры, полиция, управляющие и охранники тюрем, судебные исполнители и все агенты, занимавшиеся исполнением судебных решений, подрывали легитимность республики, поддерживая ее врагов. Даже если они и не хотели осознанно саботировать новую демократию, даже если они и принимали ее на данный момент как неизбежную необходимость, результатом их поведения было распространение мнения о том, что она в некотором отношении чужда истинному духу Германского рейха. Очень немногие из них были убежденными демократами или стремились поставить республику на ноги. Если закон и его исполнители были против республики, имела ли она какие-нибудь шансы?

Социальный отбор

I