Третий шаг

Странница видела, как плещутся в чёрной воде невинные звёзды. Казалось, она даже могла разглядеть их юные счастливые лица. Звёзды качались на волнах, точно беззаботные дети, но море выталкивало проказниц, и они, обиженно поджимая губы, возвращались на небо. В детстве и ей самой хотелось хотя бы на пару мгновений взобраться наверх, чтобы сиять для других. Девушка верила, что для кого-то её свет может стать путеводным. И она всегда с замиранием сердца ждала наступления лета, потому что это время чудес и исполнения желаний. Всё невозможное вдруг становилось возможным, когда в её маленький дом стучался краснощёкий мальчишка-июнь.

Рыжий кусок раскалённого солнца

Падает с неба в карман,

Хитрый июнь воду пьёт из колодца

Кровь приливает к вискам.

Новый рассвет наступает на пальцы,

Рвётся от боли струна,

Мы начинаем безумные танцы,

Лето нас сводит с ума.

Девушка поморщилась от внезапной боли, которая, подобно хищному зверю, вгрызалась зубами в её хрупкую шею и подталкивала к прыжку. Прошло столько времени, с тех пор как она написала то стихотворение… Даже представить себе не могла, что однажды в июне солнце не упадёт к ней в карман, новый рассвет не наступит, а безумные танцы больше никогда не начнутся.

– Прощай, Эдгар, – шепнула она чёрному ворону, который смиренно сидел на её плече и тянулся к пристыженному месяцу огромным толстым клювом.

Странница даже не сомневалась в том, что действительно хочет сделать следующий шаг, зачеркнуть уродливую запятую и поставить решительную точку в сценарии своей несправедливой судьбы. Она зажмурилась: прямо сейчас всё закончится, а ей ни капельки не жаль. Жизнь выталкивает её, как море – звёзды, отказываясь дать приют. Девушка подошла к самому краю обрыва и бросилась в воду.

Она не потеряла сознание и барахталась в море, как беспомощный щенок, захлёбываясь пеной растоптанных надежд. Прекрасно знала, что не сможет спастись: с ранних лет боялась воды, поэтому так и не научилась плавать. Но вот кто-то крепко обхватил её безвольное тело и потянул ко дну.

«Наверное, это и есть смерть…» – пронеслась в голове вялая мысль.

«Пока ещё нет», – раздался рядом чей-то самоуверенный голос.

Обнажённая незнакомка с длинными русыми волосами и пытливым взглядом держала девушку за запястья и, казалось, танцевала под водой. Её сверкающий в лунном свете рыбий хвост рассекал волны, словно острый боевой меч в руках храброго рыцаря.

«Не может быть… Это же…» – странница не успела закончить мысль.

«Да, я русалка. И мы действительно существуем», – проворчала незнакомка, которая, по всей видимости, уже устала объяснять утопленницам одно и то же. Она не открывала рот, когда говорила с потрясённой собеседницей, а сразу же передавала ей свои мысли.

«Если ты хочешь меня спасти, то не надо. Я уже всё решила», – девушка попыталась высвободиться из крепких объятий, но у неё ничего не получилось.

«Дурочка… Зачем мне тебя спасать? Я хочу спасти себя… Понимаешь? Спасти саму себя! Слушай меня внимательно, повторять я не собираюсь…»

В эту беспокойную ночь, освещённую лишь тусклым светом скучающего месяца, под усыпанным веснушками небом, произошло неслыханное событие. Русалка и человек поменялись местами, попросив у нахмуренного Бога ещё одну жизнь взаймы.

Тем временем в книжном магазине на окраине города продавец-консультант Фёдор Савельев распаковывал и расставлял по полкам свеженапечатанные томики Ницше, Шопенгауэра, Гегеля и других именитых философов. Спина болела от неустанного труда, а голова гудела, как сломанный радиоприёмник. Мысли путались, сталкивая друг друга с орбит ума, но юноша смиренно продолжал работу, не обращая внимания на лёгкое головокружение.

Он не позволял себе отдыхать, не желая тратить драгоценные минуты на бесполезные перерывы. Впрочем, Фёдор всё равно не собирался задерживаться в этом маленьком аду: только три месяца, всего-навсего одно лето – не дольше. Блуждать среди книг, разглядывая новенькие корешки, вдыхать терпкий сладковатый запах типографской краски, проводить рукой по хрустящим страницам, дрожать от застенчивости после желанного соприкосновения… Что может быть волшебнее этого? Да, Фёдор уже давно обвенчан с литературой, и этот таинственный союз скреплён священной клятвой, которую можно нарушить только ценой собственной жизни. Но он рождён не для книжного магазина. Нет… Он хочет ловить случайные идеи сачком воображения, как ловят редкие виды бабочек. Переплавлять в буквы, смущённые своим нечаянным бытием. Обнимать слова, взятые напрокат у вечности. Наполнять собой весь этот выдуманный мир: собственными мыслями, чувствами, действиями… Юноша прикрыл глаза, подчинившись обаянию давней мечты. Он обязательно станет писателем – настоящим чудотворцем, способным из любой недоброй тяжести¹¹ создать целую Вселенную.

– Извините, у вас есть книги о русалках?