Третий шанс

А что касается этой аварии… Я так поняла, что Ларису ее развеселая жизнь вполне устраивала. Тот, кто однажды сел за руль пьяным, будет повторять это снова и снова. Пока все не закончится трагедией. И ладно еще выпилит себя сам, но ведь и других утащит за собой. Как и случилось в итоге. И винить в этом Диму просто глупо. Раньше или позже, что-то подобное все равно произошло бы.

Чем больше я узнавала его, тем больше понимала: он поступал так, как считал правильным и единственно возможным. Да, порядочность и ответственность сыграли с ним злую шутку. Я бы на его месте вела себя иначе. Но я – Юля, а не Дима. Я на своем месте, а он – на своем. Как и все мы, живущие каждый свою жизнь. Неидеальную. Неправильную. Глупую. Но свою. Каждый из нас совершает свои ошибки, и они порой больно задевают тех, кто рядом. Но этого не избежать. Как ни пытайся. Потому что идеальных нет.

Марк, устав от Глашки, пришел ко мне и устроился под ногами, чтобы пожевать мой тапок. У него было полно игрушек для грызни, но тапки все равно оставались его фетишем. Прячете? Ну и ладно, погрызу прямо у вас на ногах. Вместе с вашими пальцами. Мелкие острые зубки, прокусив ткань, впились в кожу, я вскрикнула, и в этот момент, словно в ответ, квакнул телефон.

«Прилетели. Все норм. Напишу».

Лаконично – и по существу. От сердца отлегло, но лишь на секунду. Потому что ехать по мартовской слякоти поверх льда – тот еще аттракцион.

Я занималась своими делами, готовила ужин, выгуливала по дворе Марка, а сама все посматривала на часы.

«Прошли границу».

Ну вот, осталось немного. Я доезжала за два с половиной часа, Димка точно гнать не будет, тем более по такой дороге. Значит, около трех. Где-то к полуночи приедут. Чем меньше времени оставалось, тем тяжелее было ждать.

Глашка уже спала, я лежала и пыталась смотреть какой-то фильм, но никак не могла уследить за событиями. Полночь. Пять минут. Десять. Пятнадцать.

Телефон в ладони. Ну же! Давай! Досчитаю до десяти. Нет, до двадцати.

Звонок!

- Юль, привет. Мы дома. Все в порядке.

- Слава богу, - прошептала я, растеряв от облегчения все слова.

- Сейчас перекусим быстренько и на боковую. Устали страшно. Завтра будем спать до упора. Потом поедем в кардиоцентр, где раньше на учете стояли. Да и вообще дел всяких на весь день по уши. Вечером… приедешь?

- К вам? Домой?

Сердце сорвалось вскачь, потом сбилось в дрожь.

- Да. Хочу вас познакомить.

- А… можно с Глашей?

- Конечно! Будем вас ждать. Ладно, Юль, до завтра. Целую!

- И я тебя…

Господи, как страшно… и как хорошо…

Глава 31

Дима

О Юле я рассказал Полине еще в Сьоне. Пока ждал подходящего момента и прикидывал, в каком ключе подать, все получилось само собой.

Мы вышли погулять в сад. После трех дней дующего с гор дикого фёна, установилась тихая ясная погода. Мы сидели на скамейке, грелись на солнце, лениво перебрасываясь редкими фразами, когда пришло сообщение от Юли с забавной картинкой. Покосившись на меня, Полина спросила с лукавой усмешкой:

- Папуль, ты что, помирился со своей… подругой?

- С чего ты взяла? – удивился я.

- Ну у тебя улыбка такая… блаженная. Да и вообще ты какой-то другой стал. Не такой мрачный.

- Ну это потому, что тебе лучше. Но… ты права. Нет, не помирился. Это другая женщина. Я хочу тебе рассказать…

Конечно, я обошелся без подробностей, однако был один момент – сложный. Я мог бы его опустить, но рано или поздно он все равно всплыл бы, и лучше было обговорить сразу.

- То есть ты женился на маме только потому, что должна была родиться я? – Полина сделала свою фирменную «крыску». – Иначе не остался бы с ней?

- Да, - ответил я, выдержав ее взгляд.

- Как глупо, - она пожала плечами.

- Нет, не глупо. Вот именно сейчас я понимаю, что не глупо. Послушай… Мы с мамой выросли вместе и любили друг друга. Но это была достаточно странная любовь, и все уже начало разваливаться, когда я снова встретил Юлю. Мы с мамой расстались. А потом оказалось, что должна появиться ты. И я принял решение, которое счел верным. Может, на тот момент оно было и глупым. Но иногда бывает так, что оценить свои поступки можешь только через какое-то время. Через годы. Понимаешь… сейчас я могу это сказать. По прогнозам врачей, ты не должна была дожить даже до года. Мы могли опустить руки и просто ждать.

Я не говорил этого никому и никогда. Наверно, даже себе до конца не признавался. Но сейчас, в ретроспективе, все стало предельно прозрачным.

- Боюсь, без меня так и было бы. Мама тогда только и делала, что плакала. Приходилось пинать ее, чтобы взяла себя в руки. Я бегал и искал каких-то самых лучших врачей, какие-то лекарства на другом конце света, выбивал всякие обследования и процедуры. Справедливости ради, она помогала. В первую очередь тем, что я понимал: не мне одному страшно до жути. Парадокс, но это работало. Поля, - я взял ее за руку, - меньше всего я хотел бы, чтобы ты чувствовала себя виноватой или обязанной. Поверь, я ни о чем не жалею. Даже если от чего-то и отказался в жизни, оно того стоило. Иногда приходится расставлять приоритеты.