Третий шеар Итериана

Людское слово, как и людские дела в целом, дивных не интересовали. Пирог, так пирог. И чай.

— В складчину? — предложил шеар.

— Я могу заплатить, — вызвался Фернан, но под взглядом командира быстро сник.

— В складчину, — повторил Тьен. — Фер, с тебя листр. С Лили и Эсеи — по полтиннику. Я плачу за чай и даю три четвертака за пирог. И с Кеони четвертак.

Деньги выложили на хлебное блюдце.

— Кеони, — в ожидании заказа обратился к юноше шеар. — Хотелось бы закончить прерванный разговор. О моем месте спасителя.

Тритон забыл обо всем и сосредоточился на командире.

— Называющие меня так, здорово преувеличивают, — продолжал Тьен. — Я пропустил основной удар пустоты. Появился в Итериане за два года до окончания волны и не успел бы сделать ничего выдающегося ни для мира, ни, тем паче, для всего великого древа.

— Холгер и Эйнар не победили бы сами! — не желал прощаться с идеалами тритон. — Если бы ты не пришел, мир погиб бы.

— Этого никто не знает, — не согласился шеар. — Но в любом случае мои действия — лишь помощь истинным героям.

— Истинный герой — ты! — упорствовал Кеони. — Народы любят тебя.

— Незаслуженно. В любой войне есть символы — дивные, как и люди, не могут без этого. Я просто подвернулся под руку. Но Холгер и Эйнар сделали намного больше. И Верден… Да славится имя его в веках.

— Слава в веках, — эхом повторила свита.

Чуть громче, и напугали бы принесшего заказ официанта.

Сырный пирог в «Золотом дворе» подавали порциями или «по-домашнему», на общем блюде, с которого каждый потом брал себе кусочек. Тьен выбрал второй вариант, и неспроста. Когда Кеони снова назвал его спасителем, шеар с улыбкой кивнул:

— Хорошо, я — спаситель. А этот пирог — твой.

— Мой? — растерялся тритон. — Почему?

— Ты за него заплатил.

— Всего четвертак!

— Да, но без этого четвертака денег не хватило бы, — шеар обвел взглядом свиту. — Раз Кеони пришел последним и отдал нам свой четвертак, мы должны признать, что пирог его. Так?

— Нет, не так, — оттолкнул блюдо честный юноша. — Я не…

— И я «не», — подмигнул ему Этьен. — Понимаешь теперь, какая глупая ситуация? Мы говорим, что пирог твой, а ты знаешь, что это не так. И точно так же, как ты не возьмешь незаслуженный пирог…

— Я возьму, — неожиданно для всех Кеони придвинул к себе блюдо. — Раз вы утверждаете, что он мой, я соглашусь. Нельзя обманывать ожидания тех, кто в тебя верит.

Он взял вилку и сковырнул большой кусок пористого теста. Подул и отправил в рот.

— Этьен, — придвинулась к шеару Лили. — Разве эта притча должна заканчиваться так?

— А хрен ее знает, — махнул он рукой.

Подозвал официанта и заказал еще один пирог.

Глава 13

Первое письмо Софи написала через неделю после того, как он исчез. Всего пара строчек.

Где ты? Как? У нас все хорошо. Скучаем. Возвращайся…

Второе было длиннее.

Третье…

В доме стало пусто. Люк слишком мал, чтобы понять. Подруг нет. У сударыни Жанны только и разговоров, что о непутевом сыне и болячках, а господину Гийому главное, чтобы в лавке был порядок.

А в комнате Тьена осталась стопка писчей бумаги и чернила. Много чернил, словно в самом деле собирался писать сказки…

Сказки Софи сочинять не умела. И дневников, как героини романов, не вела. Глупость какая — эти дневники! А письма — другое дело. И не беда, что адресат неизвестно где… Вернее, беда, еще какая беда, но писать-то можно. Не очень часто, и лишь когда есть о чем.

Сирень зацвела — чем не новость? Наломала душистых веток, расставила по всему дому. И в его комнате тоже. А до того все вещи перестирала, рубашки погладила, постель чистую застелила…

Люку ботиночки купила из тех денег, что оставил, спасибо. Не нужно было, они бы и так не пропали, но… И платье себе. Два. Потому что лето, тепло, жарко даже, а ей, оказалось, и надеть нечего. Из прошлогоднего выросла… Не такая она уже мелкая!

С Люком в кинотеатр ходили, в тот самый, что возле студенческого клуба. Там еще тапером старичок, которого они в музее видели. Фильм интересный был, про любовь… А потом к ним какие-то парни подошли. Познакомиться хотели. Неприлично же, когда вот так прямо на улице подходят? Не стала с ними разговаривать…

Книгу купила, про цветы. Еще роман один, но про цветы интереснее. Оказывается, Нирейская невеста не белая, а красная. В Нирее по-другому все, у них у девушек свадебный наряд красный. А белая — Красавица Южноморья… Это она про розы, которые он ей тогда принес. Еще желтая была, Филомена. Она в их климате не цветет, только в оранжереях. И дорогая. Вот нужно было такую дорогую покупать?

Никаких не нужно. Пусть только приходит, а розы у них в саду скоро распустятся. Сначала Маргарита, а потом Кларисса…

Писала чисто, без ошибок — каждое слово проверяла. Словарь специально для этого купила. Все равно пригодится, когда Люк в школу пойдет, а Тьену не понравится, если с ошибками.

О брате, о доме, о розах…

О том, что встретилась с сестрами Ламиль. Анна на него уже почти не сердится. У нее новый поклонник. Скучный и слишком заумный, но Анну, кажется, по-настоящему любит и родителям ее нравится. А Ами решила стать великой художницей, но это пока секрет…