Третий шимпанзе

Теперь мы можем ответить на вопрос, поставленный в конце предшествующей главы: является ли внебрачный секс для человека редким отклонением, частым исключением из «нормальной» традиции секса в браке или таким частым, что сам институт брака стал бутафорией? Исследования подтверждают, что истиной является средний вариант. Большинство отцов воспитывают собственных детей, и брак в человеческом обществе не превратился в бутафорию. Мы все же не блудливые шимпанзе, притворяющиеся не такими, какие есть на самом деле. И при этом также понятно, что внебрачный секс является неотъемлемой, пусть и неофициальной, частью системы спаривания у человека. Измена наблюдается также и у многих других видов животных, общественная организация которых сходна с нашей в том, что основана на парах самец/самка, совместно воспитывающих потомство и удерживаемых вместе долгосрочными связями. Поскольку такие долговременные связи нехарактерны для сообществ обыкновенных или карликовых шимпанзе, говорить о супружеской измене у шимпанзе бессмысленно. Мы, надо полагать, изобрели измену заново уже после того, как наши предки, напоминающие шимпанзе, сделали это явление достоянием прошлого. Таким образом, мы не сможем обсуждать человеческую сексуальность и ее роль в обретении нами человеческого облика, не подвергнув тщательному рассмотрению науку измены.

Большая часть имеющейся у нас информации о случаях супружеской измены была получена в ходе исследований, где людям задавались вопросы об их половой жизни, а не в результате определения групп крови младенцев. Начиная с 1940-х годов, миф о супружеской неверности как крайне редком в США явлении публично разрушался последовавшими друг за другом многочисленными опросами населения, начало которым положил доклад Кинси. Тем не менее даже в 1990-е годы, которые принято считать чрезвычайно либеральными, наше отношение к измене остается глубоко двойственным. Она представляется чем-то, захватывающим воображение; ни одна мыльная опера не смогла бы привлечь столько зрителей, не касаясь этого явления. Как тема для шуток, измена имеет себе мало равных. Но, как отметил Фрейд, мы часто прибегаем к юмору, когда приходится касаться крайне болезненных для нас тем. Поэтому за всю историю человечества супружеская измена почти не имела себе равных в качестве причины убийств и человеческих страданий. Невозможно оставаться абсолютно серьезным, когда пишешь об этом предмете, но при этом невозможно не содрогнуться от отвращения при мысли о садистских практиках, применявшихся в некоторых обществах для решения проблемы внебрачного секса.

Что заставляет состоящего в браке человека нарушать супружескую верность или избегать измены? Учеными созданы теории, объясняющие многие явления, так что неудивительно, что существует и теория о внебрачном сексе (сокращенно EMS, extramarital sex, не путать с добрачным сексом, premarital sex, сокращенно PMS, та же аббревиатура, что и у предменструального синдрома). У многих видов животных проблемы EMS не возникает никогда, поскольку они не связывают себя брачными узами. Так, например, самка берберийской макаки в период охоты спаривается без разбора со всяким взрослым самцом в стае и в среднем совокупляется раз в семнадцать минут. Тем не менее у некоторых видов млекопитающих и большинства видов птиц «брак» существует. То есть в паре самца и самки образуется долгосрочная связь, направленная на уход за общим потомством или его защиту. Как только появляется брак, возникает также и возможность того, что социобиологи сдержанно называют «применением смешанной репродуктивной стратегии» (mixed reproductive strategy, сокращенно MRS). Проще говоря, это означает находиться в браке и вместе с тем стремиться к внебрачному сексу.

У разных видов животных, связанных браком, значительно различается степень, в которой они допускают смешение репродуктивных стратегий. Похоже, что у мелких обезьян гиббонов случаев EMS зафиксировано не было, тогда как белые гуси совершают это регулярно. Человеческие общества также отличаются одно от другого, но, я полагаю, ни одно из них даже и не приближается к той верности, которая характерна для гиббонов. Для того, чтобы объяснить эти различия, социобиологи успешно пользуются аргументацией, принятой в теории игр. Жизнь при этом рассматривается как эволюционное соревнование, в котором победителями считаются те особи, что оставят после себя наибольшее число выживших потомков.

Правила конкурентной борьбы определяются природными условиями и особенностями репродуктивной биологии конкретного вида. Таким образом, задача состоит в том, чтобы разобраться, какая стратегия наиболее вероятно поможет одержать верх в конкурентной борьбе: суровое соблюдение верности, полная неразборчивость в связях или же смешанная стратегия. Но мне следует с самого начала пояснить одну деталь. Если в вопросах измены у животных такой социобиологический подход, несомненно, помогает разобраться, то его применимость к измене в человеческом обществе вызывает самые ожесточенные споры, и к этой теме я еще вернусь.