Третий шимпанзе

Переход от пиджинов к креольским языкам, или от цепочек слов, произносимых двухлетними, к полным предложениям у четырехлетних, представляет собой огромный шаг вперед. На этом этапе добавляются слова, не имеющие внешнего обозначаемого объекта и выполняющие чисто грамматические функции; элементы грамматики, например, порядок слов, предлоги и суффиксы, изменения корня слова; а также появляются новые уровни иерархии, то есть возникают фразы и предложения. Возможно, именно этот шаг и положил начало «Большому скачку», речь о котором шла во второй главе. Тем не менее креольские языки, возникшие в современную эпоху, дают некоторое представление о том, как состоялись в языках эти достижения: для выражения значений предлогов и других грамматических элементов в креольских языках используются многословные описания. Иллюстрацией того, как это могло происходить, будет пример меня и моего индонезийского коллеги; когда за нами прибыл вертолет, прервавший наш эксперимент по созданию пиджина, мы как раз изобретали предлоги. Мы уже начали составлять цепочки, функционировавшие в качестве предложной группы места, но все еще состоявшие исключительно из существительных, имеющих конкретные обозначаемые — типа «ложка верх тарелка/ложка низ тарелка», — подразумевая, что ложка находится на тарелке или под ней. Многие слова, в сущности являющиеся предлогами в неомеланезийском, индонезийском и других креольских языках, устроены аналогичным образом.

Сравнив объявление, написанное на неомеланезийском, которое приводится ниже, с сонетом Шекспира, вы, возможно, предположите, что их разделяет огромное расстояние. Я же полагаю, что в случае с объявлением «Kam insait long stua bilong mipela», мы имеем дело с языком, прошедшим 99,9 процента пути от криков зеленых мартышек до языка Шекспира. Уже креольские языки являются выразительными и сложными языками. Так, например, на индонезийском языке, возникшем в качестве креольского и ставшем затем разговорным языком и языком правительства для страны, пятой в мире по численности населения, создается высокая литература.

В прошлом казалось, что коммуникацию животных и язык человека разделяет пролив, через который невозможно перебросить мост. Теперь мы не просто выявили «фрагменты» мостов, начинающихся от каждого берега, но и обнаружили группы островов и конструкции, раскиданных между берегами. Мы начинаем в общих чертах понимать, каким образом самая уникальная и важная наша особенность, выделяющая людей среди животных, возникла на основе своих предшественников из животного мира.

Приложение

Один несложный урок неомеланезийского языка

Попробуйте понять, что написано в этом объявлении на неомеланезийском, рекламирующем универмаг:

Kam insait long stua bilong mipela — stua bilong salim olgeta samting — mipela i-ken helpim yu long kisim wanem samting yu laikim bikpela na liklik long gutpela prais. I-gat gutpela kain kago long baiim na i-gat stap long helpim yu na lukautim yu long taim yu kam insait long dispela stua.

Если некоторые слова покажутся странным образом знакомыми, но все же непонятными, прочтите объявление вслух, сосредоточив внимание на звучании и не обращая внимания на странное написание. А теперь взгляните на тот же самый отрывок, переписанный по правилам английской орфографии:

Come inside long store belong me-fellow — store belong sellim altogether something — me-fellow can helpim you long catchim what-name something you likim, big-fellow na liklik, long good-fellow price. He-got good-fellow kind cargo long buyim, na he-got staff long helpim you na lookoutim you long time you come inside long this-fellow store.