Третий сын

Единственное, что омрачало его мысли, так это пока не выплаченная награда. Будь у него золото сейчас, скорее всего, он плюнул бы на клятву и тотчас куда-нибудь смылся. Вот только куда податься он пока не решил. Одна часть тянула его в благопристойную и спокойную столицу Королевства Долины, а вторая в развратный Лиан, где было все, что он так любил – море вина и бесчисленное количество лучших в мире шлюх.

Спустя еще полчаса, видя, что порка для двух палачей выходит слишком утомительной, Сир Бакки плюнул на созданный спектакль и внес изменения. Он велел сменить плети на дубины и ломать кости. Палачи сменили орудия производства и дела пошли куда быстрее. Теперь уже и мужики орали наравне с бабами.

Палачи не стремились проявить милосердия. Такой задачи перед ними не ставилось. Сир Бакки велел пожестче, они так и делали – пожестче. Сказал оставлять в живых, они так делали – избивали до полусмерти. Закончив с одними, они предъявляли избитых пленников рыцарю и приступали к следующим. Рыцарь навскидку определял, выживет ли человек до приезда к Вратам падших и по мере необходимости применял немного исцеляющей магии. Далее помощники палачей складировали еле живые тела в угол пыточной.

– Что вам нужно?! Вы только скажите! Я расскажу все! – кричал не своим голосом очередной узник. Вот только рыцарю это было не нужно. Он и так все знал. Здесь производился не допрос под пытками, здесь творилась расправа.

Очередной отработанный материал подручные потащили в кучу. Самый здоровый палач по имени Кред, вселявший ужас лишь своим необъятными габаритами и некрасивым, если не сказать ужасным лицом, снова открыл клетку.

– Да они тут все обосанные и обгаженные! – произнес он и смачно заржал. – Вот ты, а ну иди сюда!

Схватив пожилую женщину в пышном дорогом платье, он вытащил ее из клетки и небрежно высоко задрал юбку.

– Ты смотри, даже княгиня обоссалась! Да она прямо сейчас ссыт! Смотрите, моча по ногам бежит!

Своды заполнилось дружным смехом палачей, подручных и гвардейцев, находившихся в пыточной на всякий случай.

Сир Бакки Таль скривился.

– Кред, засунь ее обратно. Не отвлекайся, продолжай работать дальше.

– Брысь отсюда! – гаркнул на женщину палач.

Мать-княгиня Мелиссара Ливия Бретт не пыталась сопротивляться. Ее не одолевал стыд или еще что-то в этом роде. Женщину настолько сковал страх, что она больше не могла ни о чем думать. Едва ее отпустили, княгиня на трясущихся ногах поспешила обратно к остальным пленникам.

Палач вошел в клетку и схватил очередного узника.

– Кто? – задал он уже ставший привычным для узников вопрос.

– Я писарь! Я всего лишь писарь! Я ничего не знаю! Я ничего не сделал!..

Паренек был такого маленького росточка и каким-то настолько неестественно крохотным, что схватив его загрузки и вытащив из клетки, палач вслух изумился:

– Вы посмотрите на эту головешку! Я ее могу взять и откусить!

Произнеся сказанное, Кред попытался продемонстрировать, как это будет делать. Парень жутко сморщился, втянул шею и буквально завизжал, наверняка подумав, что палач действительно попытается откусить голову.

Кред со своим двухметровым ростом действительно был огромен. Таким же огромным у него было все, включая голову и рот. Разинув пасть с рядами ровных зубов, он запросто мог укусить парня, по меньшей мере, за большую часть головы.

Вместо этого палач одной рукой поднял парня над собой и с силой кинул о пол. Своды пыточной снова заполнились дружным смехом.

Писарь упал о каменный пол, дважды дернулся и замер. Кред пихнул распластавшееся на полу тело ногой. Оно не шелохнулось.

– Не пойму, сдох, что ли?.. Ну и сморчок… – посмотрев на рыцаря, палач с жалостливой ноткой спросил: – Может добить? Жалко отправлять его к падшим.

– Ладно, добивай, – отмахнулся Сир Бакки.

Громила с силой впечатал в голову парня каблук сапога.

Сир Бакки от вида расколовшегося черепа сморщился и тихо выругался.

– Следующий! – рявкнул Кред то ли себе, то ли трясущимся от страха узникам в клетке и тем нагнать на них больше ужаса.

Двое подручных поспешили забрать труп парня и перенести его в кучу с полуживыми избитыми пленниками.

В очередной раз, открыв клетку, Кред недовольным взглядом посмотрел на широкоплечего капитана стражи Мелиссара Сира Урти Рамса. Он был единственным, кто не трясся и ничего не боялся. Насупившись, мужчина исподлобья смотрел на палача. Креда это откровенно бесило. Он бы с ним уже давно разделался. Вот только Сир Бакки уже дважды запретил к нему прикасаться. Палачу пришлось отвернуть и перевести взгляд на других пленников.

– А ты кто такая? – спросил Кред, обратившись к молоденькой девушке, и не дождавшись быстрого ответа – рявкнул: – Глухая, что ли?! А ну иди сюда!

– Не трогайте! Это моя дочь!

Сир Бакки оживился.

– Чья дочь?

– Да вон, консильери, – ответил палач и снова гаркнул на девушку: – А ну бегом выходи!

Совсем еще молоденькая девчонка с бледным лицом, вся дрожа, робко вышла из клетки. Кред отступил, пропуская ее.

– Значит, дочка консильере …