Третий выстрел

«Объяснений по поводу членской карточки профсоюзов конторских служащих ж.-д. я не буду давать. Правление проф. союза мне этой карточки не давало. Эту карточку я просто нашла. Воспользоваться ею я не думала, — она лежала в кошельке, и я не придавала ей значения. Когда же я приобрела ж.-д. билет Томилино — Москва, я не помню. Членским билетом проф. ж.-д. союза для покупки этого ж.-д. билета вне очереди я не пользовалась».

Я ж проговорилась! «…когда же я приобрела билет»… Приобрела! Значит, собиралась туда ехать. Следовательно, там есть какая-то зацепка, может быть даже сообщники! Но эти горе-следователи и это пропустили мимо ушей. И слава богу, а то я когда я это сказала, то прямо вздрогнула, что сдала ребят. Обошлось. Успокаиваться, конечно, рано, в какой-то момент они все равно поймут, что станцию Томилино надо проверить. Но пока будут все дома и дачи обыскивать, наши успеют уйти. Проблема в другом: а что если товарищи не знают, что меня взяли? Тогда их могут там накрыть, конечно. Но только если большевистская охранка не поверит, что я одиночка. А чекисты любят во всем обвинять группы, партии и фракции целиком. Значит, надо всеми силами убедить их, что задумала и исполнила покушение я одна. Что еще остается? Надеяться на лучшее. Пока что я произвожу на следователей впечатление полупомешанной, так и надо дальше держаться. Ничего не помню, ничего не знаю, ничего не скажу. Пусть ломают, не сломают. Потянем время, не впервой. Надеюсь, пытать не будут, а то от них всего можно ожидать.

Сейчас с Садовой начнут таскать моих товарок по каторге, но и о них зубы обломают. Девочки наши сильные — не мне чета. Марусю Спиридонову сколько ни ломали, а она только крепче становилась и несгибаемей. А уж как ее мучили, бедную! Я в своих товарищей верю. Пусть чекисты время теряют, выиграть его сейчас важнее всего.

Протокол

допроса Анны Савельевны ПИГИТ, секретаря Коллегии Московского областного продовольственного комитета, 39 лет, проживающей: Б. Садовая, д. 10, кв. 5

Я заявляю, что предъявленная мне, содержащаяся под стражей во Всерос. чрезв. комиссии женщина, называющая себя Фанни Каплан, есть действительно Фани Каплан, бывшая каторжанка, вместе со мной бывшая на Нерчинской каторге. Она была приговорена к бессрочной каторге. Я застала ее уже на каторге в 1907 году. Я не помню, по какому именно делу она была осуждена. Она была приговорена по какому-то делу анархистов. По освобождении с каторги между нами, бывшими каторжанками, сохранились старые отношения, и Фани Каплан ко мне неоднократно заходила. Мы партийно разошлись, я — левая эсерка, и мы встречались не часто. Полагаю, что она последнее время проживала в Москве. Это только предположение.

31/ѴШ 1918 г.

Допрашивал член Ц.И.К.

В. Кингисепп