Треугольник

— Спасть она собралась, нет, дорогая, вначале ты ответишь на мои вопросы, — голос Дорогова был громкий и злой. Алина в страхе распахнула глаза, видимо частично протрезвела и понемногу мозг начал адекватно реагировать на раздражители.

— За что?

— Не понимаю вопроса.

— Понимаешь, всё ты понимаешь. За что ты это сделала? Зачем сбила мою дочь?

— А дочь, так я сбила не твою дочь, а Ластовки, чтобы она не вешалась на тебя, оставила тебя в покое.

— Ребенок причем? Отвечай!

— Она сама выскочила на дорогу, прямо под колеса.

— Не ври, не ври мне, тварь, я видел камеры наблюдения, ты ждала их, а потом целенаправленно наехала на Василису.

— Понимаешь, милый, я так тебя ревную к ней, я с ума схожу, а ты …ты …опять меня бросаешь ради Ластовки, я не хочу втор…

— Бред, какой ты бред несешь, ты понимаешь?! Мы с Владой расстались, она выбрала семью, не меня, понимаешь, не меня, мужа и дочь она выбрала. Да, у нас с ней общий ребенок, но это ничего не меняет, Василиса считает отцом Данила, и рушить её мир и её счастье я не хочу и не буду. А ты, ты причинила невероятный вред ни в чем не повинному ребенку, маленькому человечку, моему ребенку, не ребенку Влады, а прежде всего моему ребенку. Я и бросать тебя не думал, не было такой задачи, меня все устраивало, но после того, что ты сегодня сделала — у нас нет будущего, я никогда не смогу тебе простить твой поступок, не смогу забыть, что ты едва не убила моего ребенка. Прощай, Алина.

— Прости меня, Димочка, прости. Я сглупила, нашло что-то, не понимаю, что. Прости. Не бросай меня, я не выдержу этого второй раз, я с ума сойду без тебя, — рыдала Волкова, пытаясь удержать Дорогова.

Дмитрий отцепил руки Алины от своей шеи, посмотрел на неё и направился к выходу.

— Дима, Дима, я наложу на себя руки, если ты уйдешь. Вернись, любимый, я все сделаю для тебя, разрешу таскать себя за волосы, разрешу бить себя, унижать, только вернись….

Дорогов даже не обернулся, просто вышел из участка.

Вторым её посетителем на сегодня был Медовой. Троян сказал ему, кто виновник комы его дочери, Данилу не составило большого труда найти Волкову.

— О, и ты туда же, сейчас будешь мне петь, какая я тварь, сука и так далее по тексту. Я это уже слышала, так что не насилуй свои связки. Можешь проваливать!

— Нет, этого я говорить не буду, видимо кто-то уже побывал здесь до меня и немного попытался вправить тебе мозг. Хотя я сомневаюсь в его наличии. Я скажу вот что, милая Алина, молись, чтобы с моей дочерью и моей женой ничего не случилось, в противном случае твоя жизнь превратится в ад, ты еще пожалеешь, что на свет родилась! — прошипел Данил в лицо Алины.

В её глазах промелькнул страх, точнее ужас, так как она понимала, что от Данила пощады ждать не придется.

— Правильная реакция, бойся!

С этими словами он, также, как и Дорогов, не оборачиваясь, ушел.

Глава 36

К 10 часам следующего дня Дорогов уже входил в здание больницы. Администратор, поинтересовавшись к кому он пришел, выдала ему халат и бахилы, указала номер палаты и направление куда идти. У палаты Василисы уже стоял медицинский персонал, Влада сидела на стуле в коридоре около двери. Увидев Дмитрия, Влада поднялась, выглядела она очень плохо, осунулась, синяки под глазами, серый цвет лица. У Димы защемило сердце, видя состояние своей любимой. Подойдя к Дорогову, Влада рухнула на колени к его ногам и зарыдала:

— Спаси мою дочь, Дима. Умоляю тебя, спаси. Она самое дорогое, что есть у меня.

Её голос срывался на крик, прерывался всхлипами и рыданиями. Руки вцепились в ноги Дорогова не желая отпускать, голова была склонена. Услышав рыдания жены, из палаты вылетел Медовой, осторожно обняв её за плечи, он попытался поднять жену, но она сопротивлялась.

— Отпусти, Данил, в его руках жизнь нашей дочери, разве ты не понимаешь. Он может её спасти, только он. Дима, я сделаю все, что угодно, готова быть твоей рабыней пожизненно, только спаси её. Спаси мою дочь, Дорогов!

Владу накрывала истерика, Аня убежала за медсестрой.

— Продай меня, Данил, продай меня ему, спаси нашу дочь!!! Пообещай ему меня, пусть он спасет Василису. Пусть спасет её, — Влада рыдала, пыталась вырваться из объятий Медового, колотила по нему руками, умоляя отдать её Дорогову. Диму потрясла эта сцена, он понимал, что для Влады вся эта ситуация очень тяжела, но что бы на столько… Он впервые в жизни видел сломленного человека, который был готов на всё ради своего ребенка.

Подоспевший медперсонал увел плачущую Владу в палату, ей ввели успокоительное и поставили капельницу. Влада под действием лекарств заснула.

Выйдя из палаты жены, Медовой подошел к Дмитрию.

— Прости за эту сцену, Влада уже вторые сутки не в себе, врачи боятся, что её психика не выдержит. Спасибо, что пришел.

— Это моя дочь, я не мог бросить её умирать, не надо из меня сволочь делать!

— Я и не делаю, просто нервы…Пойдем к доктору, операционная уже готова, тебе надо кое-что сдать и…Пусть доктор лучше объяснит, я ни чего уже не понимаю.

— Василиса не пришла в себя?

Медовой отрицательно покачал головой и тяжело вздохнул.