Треугольник Карпмана

В шестнадцать Райли забеременела. Она не знала, кто был отцом ребёнка. Кандидатов на отцовство было не меньше дюжины, среди них был и родной дед Райли. У девушки не было должного полового воспитания, никто не говорил ей о заболеваниях и беременности. Она редко предохранялась, в основном по инициативе парней. Естественно, она не готова была стать матерью. Одна мысль об этом приводила её в ужас, но у неё не было денег на аборт. Пожалуй, это была единственная причина, почему она не сделала этого. Дед выгнал Райли из дома, как только впервые услышал о её беременности. Ей пришлось поселиться в центре для женщин, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. Именно в такой ситуации Райли находилась всю жизнь. В сентябре того же года она родила красивую здоровую девочку. Она кормила её грудью и укачивала, но не чувствовала своей. У Райли не было материнского инстинкта, она просто не знала, что такое материнская любовь, ведь была лишена её. Оказавшись в центре, она познакомилась с другими беременными женщинами, которые планировали отдать детей в приёмные семьи, и эта идея понравилась Райли. Она отдала свою девочку на удочерение. Это лучшее, что она могла для неё сделать. Райли знала, что сломанный человек не в состоянии воспитать ребёнка, а судьбы, подобной своей, она никому не желала. Единственным разумным вариантом ей казалось отдать девочку в приличную семью. Там у неё хотя бы будет шанс на нормальную жизнь.

Райли оставила ребёнка и отправилась работать на трассу. Так жизнь завела её в Калифорнию. Прямо на дороге она и познакомилась со своим будущим супругом, пожилым, но состоятельным джентльменом. Питер был вдовцом, его дети давно выросли. В Райли же он разглядел несчастного испуганного волчонка, который кусался не от злости, а от страха. Ведь она не знала доброты и заботы. Все, с кем сталкивалась Райли, так или иначе использовали её. Питер искренне хотел залатать её израненную душу, показать, что мир вокруг не так жесток, как ей кажется. Вроде бы у него даже начало получаться, но вскоре вернулись проблемы из-за пристрастия его молодой супруги к алкоголю. Райли снова и снова тянулась к бутылке, несмотря на запреты Питера. Казалось, она просто не создана для нормальной жизни. Однажды вечером муж застал её на кухне пьяной в стельку и начал отчитывать, как неразумного ребёнка. Райли взбесилась и разбила о его голову бутылку бурбона. Тогда её осудили во второй раз, тогда же закончился её брак и надежда на светлое будущее. Хотя особых надежд она уже не питала.

После окончания исправительных работ Райли вернулась в Орегон на трассу. Она делала то, что умела лучше всего. Других талантов у неё не было, как и образования, связей, друзей и вообще ничего из того, что помогло бы Райли выбраться из этого порочного мира, который давно стал для неё единственной возможностью выживать.

В один из вечеров, посвящённых бесконечному выживанию, Райли разбудил телефонный звонок. Спросонья она не сразу поняла, где находится. В спину впивались пружины старого матраса. В комнате было темно, лишь тонкая полоска лунного света проникала между засаленными занавесками. Райли проморгалась и поняла, что находится в номере дешёвого мотеля. Этим вечером она здорово напилась в баре и всё ещё была пьяна. Она танцевала на барной стойке и точно разбила бы себе голову, если бы её не поймал какой-то толстый мужик. Рыцарь не стал зря терять времени и предложил Райли заработать. Он привёз её сюда на своей ржавой колымаге. Райли передёрнуло, когда вспомнила, как скрипел его полудохлый пикап. Впрочем, сам толстяк оказался вполне ничего. Он сумел измотать Райли так, что она сама не помнила, как отключилась.

Мышцы приятно ныли, а в висках начинало пульсировать подступающее похмелье. Ещё этот чёртов телефон трезвонил. Девушка метнула взгляд на тумбочку. Там светился и подпрыгивал от вибрации мобильник. Ничего, кроме телефона, на тумбе не было.

— Вот жирный хрен! Поимел меня, — выругалась Райли и потянулась за телефоном. Она увидела на экране имя «Уолтер». — Какого хрена звонишь среди ночи?

— И тебе привет, — брат не удивился её тону. Они не общались несколько лет. В последний раз они говорили, когда он внёс за неё залог. — Дед умер. Цирроз. Вызвали скорую, но они не успели.

— Так и надо этому старому ублюдку, — выплюнула Райли.

— Он всё-таки воспитал тебя, — сказал Уолтер с укором. — На похороны приедешь?

— Нет, но ты мог бы сказать ему пару слов от меня перед гробом.

— Что сказать? — брат удивился смене её настроения.

— Лучше запиши, чтобы не забыть, — попросила Райли.

— Я запомню, — заверил Уолтер.

— Скажи: «Жаль, что ты не сдох раньше!». Запомнил?

— Это не смешно, — опешил брат.

— Зато правда. Пока, — Райли сбросила звонок, отключила телефон и повернулась на бок. Она поджала ноги и обняла подушку. По её лицу струились горячие слёзы. — «Чёртов старый извращенец сдох мирно в своей постели. Это я должна была его прикончить. Ещё тогда, в первый раз. Или потом. Он должен был страдать!»