Тревога Харухи Судзумии (ЛП)

Не обращая внимания на то, где находится, Юки бросилась обнимать Ицуки. Похоже, режиссёр хотела растрясти Ицуки, обеспечив его внезапным физическим контактом с девушками. Но исполнительница этого плана, Юки, была слишком бесстрастна. Крайне тяжело было испытать какой-либо эмоциональный подъём, наблюдая за происходящим. Напротив, вся сцена выглядела какой-то странной.

Дело в том, что её действия и выражение её лица совершенно не соответствовали одно другому.

Хотя, наблюдая за этой парочкой, Микуру принялась изображать муки ревности, со стороны могло показаться, что Ицуки и бровью не повёл – он стоял с таким безразличным видом, как будто происходящее его не интересовало вовсе – и ни единой иной эмоции.

Впрочем, и меня происходящее с Ицуки не интересовало вовсе.

Гораздо важнее вот что: пора бы уже всем актёрам собраться, прекратить барахтаться и пойти, наконец, ко дну.

Наверное, устав от счастливых школьных сцен, Микуру и Юки, заключившие на территории школы негласное перемирие, периодически надевают свои прежние костюмы, возвращаются к ролям боевой официантки и колдуньи-пришелицы, в качестве которых и устраивают различные стычки.

Повествование при этом путается всё больше и больше, обогащаясь следующими сценами:

Микуру и Юки + её волшебный кот-стажёр Сямисэн сражаются в переулке.

Микуру и Юки + Сямисен сражаются в бамбуковом саду за школой.

Микуру и Юки выясняют отношения возле чьего-то дома, Сямисен ужасно скучает.

Микуру и Юки бегают кругами по дому Ицуки, а младшая сестрёнка весело смеётся и тискает Сямисена.

После всех этих не относящихся к делу сцен зритель к вящему своему неудовольствию обнаруживает, что сюжет зачем-то снова вернулся к любовному треугольнику.

Пока что Ицуки не сделал выбора между Микуру и Юки. Ничего удивительного, что, глядя на происходящее с ним, аудитория проклинает его удачу. Ясно, что аудитория эта состоит только из парней. Увы, отвечающий за сюжет бог, по совместительству ультра-режиссёр, плевать хотел на все эти возмущения и упрямо намеревается продолжать в том же духе дальше.

Поэтому развитие сюжета до сих пор походило на выступление гориллы, не умеющей пользоваться тормозами, в велосипедных гонках. На каждом повороте эта горилла слетает с трассы, а потом догоняет и проталкивается на своё прежнее место, как ни в чём не бывало.

Но сколько бы блестящих идей не приходило в голову нашему ультра-режиссёру, как бы бесцеремонна она не была, даже ей однажды, хотя и с большим опозданием, стало ясно, что если всё это «сочиняем на ходу» рано или поздно не закончится, рассказ будет длиться бесконечно.

Хотя решение и было долгожданным, оно, боюсь, было принято чересчур поздно. Так или иначе, когда положение дел стало нам ясно, потребовалось срочно свести всё к концовке, пусть даже для этого пришлось бы превратить происходящее в череду обрывков, где персонажи занимались бы непонятно чем.

Вдруг вспомнив свою изначальную цель, Юки вызвала Микуру на финальное сражение.

Как-то утром Микуру обнаружила в своём шкафчике в раздевалке конверт. Внутри была небольшая записка, текст которой был выведен таким почерком, будто его распечатали на принтере. Записка гласила: «Положим всему конец».

Знаете, если бы Юки и впрямь хотела уничтожить Микуру, она бы не побеспокоилась о том, чтобы заранее её предупредить. Она могла победить её в любой из предыдущих схваток. Если подумать, Юки иногда бывает бесстрастной старшеклассницей, которая стоит в стороне и ничего не делает, а иногда – загадочной пришелицей, что сражается с Микуру. Кем всё-таки она предпочитает быть?

О чём думала Микуру – было такой же загадкой. Прочитав послание, Микуру приняла решительный вид, как будто готовясь действовать. Сжимая записку в руках, она посмотрела куда-то вдаль и энергично кивнула. О чём это, интересно, она вдруг догадалась? Наверное, я уже много раз повторял – я ничего не понимаю в происходящем. Единственная, кто умеет всё это понять – та девушка, что ни разу даже не появлялась перед камерой.

Хоть я сам, даже будучи оператором, не понимаю, что снимаю на плёнку, но я знаю, к счастью, что всё на свете, имеющее начало, имеет и конец – мысль, несущая спасение для людей, заточённых в восьмом буддистском аду – том, что именуется бесконечным.

Пришло, наконец, время кульминации.

Перед камерой вновь появляется Цуруя-сан. Она подходит и спрашивает Микуру, на лице которой написано беспокойство:

- В чём дело, Микуру? У тебя такой вид, будто тебя домогался какой-нибудь старый хрыч. Или доктор сказал, что у тебя грибок?

Стоя в углу классной комнаты, Микуру отвечает:

- Время пришло. Я должна идти и держать свой последний бой.

- Клёвая мысль, Микуру. Держим за тебя пальцы. На твоих плечах лежит судьба Земли!

Промямлив свой текст, Цуруя-сан дёргается в конвульсиях и, наконец, хохочет, не в силах больше сдерживаться.

- …Я постараюсь, - мягко отвечает Микуру, так тихо, что голос едва записался микрофоном.