Треволнения одного китайца в Китае

Цзинь Фо являлся типичным выходцем из Северного Китая. Здесь до сих пор, в отличие от юга страны, где происходит смешение с малайцами,[9] удается избежать ассимиляции с маньчжурами.[10] Наш герой был чистокровным китайцем как по отцовской, так и по материнской линии. Высокий, хорошо сложенный, светлокожий, с прямыми бровями, красивыми, слегка раскосыми глазами, прямым носом, благородным профилем — он своей внешностью и в Европе производил бы самое выгодное впечатление.

Если в Цзинь Фо и было что-то маньчжурское, так это в первую очередь тщательно выбритый череп, лоб и шея без единой морщинки, а также великолепная, черная как смоль, косичка, ниспадающая с затылка на спину. Тонкие, холеные усики, длинные ухоженные, ногти, элегантная небрежность в походке и неприступность в поведении завершали портрет этого шанхайского денди.[11]

Следует, впрочем, уточнить, что Цзинь Фо родился в Пекине обстоятельство, которым китайцы очень гордятся. Любому, кто его спрашивал, наш герой мог пренебрежительно-надменно бросить: «Я из столицы Поднебесной!»

Когда мальчику исполнилось шесть лет, семья переехала в Шанхай. Отец Цзинь Фо по имени Чжунсю — представитель благородной фамилии, — как и большинство его соотечественников, обладал незаурядными способностями коммерсанта. Он начал с торговли бумагой, кондитерскими изделиями, чаем, железом, медью и другим. Дела пошли столь успешно, что вскоре Чжунсю открыл в дополнение к основной конторе в Шанхае филиалы в Нанкине, Тяньцзине, Макао, Гонконге.

В отличие от других он не чуждался технического прогресса. Его товары перевозили английские пароходы, а собственная ткацкая фабрика в Лионе и завод по производству опиума в Калькутте работали на электрическом токе.

Словом, дела шли столь хорошо, что к моменту рождения Цзинь Фо капитал Чжунсю превысил четыреста тысяч долларов. В дальнейшем эта цифра удвоилась благодаря новому бизнесу, связанному с обеспечением интересов китайских эмигрантов.

Известно, что население Китая стремительно растет, а площадь сельскохозяйственных угодий остается практически неизменной. И как бы ни был неприхотлив бедный китаец, он все-таки нуждается в питании, а земля, несмотря на многочисленные посевы риса, пшеницы, проса, не в состоянии всех прокормить. Отсюда — стремление жителей Поднебесной уехать в чужие края в поисках счастья.

Кули,[12] так называют этих переселенцев, в большинстве своем устремились в Новый Свет, главным образом в Калифорнию, причем в таком количестве, что американский конгресс скоро был вынужден принять меры (которые, впрочем, оказались неэффективными) по ограничению наплыва эмигрантов.

Однако этот наплыв имел и свою положительную для Соединенных Штатов сторону.

Неприхотливые и трудолюбивые китайцы, довольствуясь порцией риса, чашечкой чаю и щепоткой табаку, быстро приспособились к новым условиям и начали плодотворно трудиться на всем Западном побережье. Благодаря им значительно снизилась стоимость рабочей силы.

Предприимчивые люди создали компанию по вербовке, перевозке и обустройству на месте эмигрантов из Китая.

Кроме того, возникла еще одна вначале небольшая фирма «Тиндун». Деятельность ее требует пояснения.

Китайцы в поисках лучшей доли охотно покидают свою родину, но при одном условии: после смерти их тела должны быть возвращены домой и там погребены. Это является непременным условием любого контракта. Так появилась фирма «Тиндун», иначе говоря — погребальная контора, которая фрахтовала суда и отправляла покойников из Сан-Франциско в Шанхай, Гонконг или Тяньцзинь. Печальный бизнес приносил очень хорошую прибыль. Ловкий и предприимчивый Чжунсю обладал великолепным коммерческим нюхом и закончил свою жизнь президентом собственной компании «Гуандун», а также заместителем директора банка погребальной конторы в Сан-Франциско.

Цзинь Фо, ставший в 1866 году круглым сиротой, получил в наследство капитал в восемьсот тысяч долларов в акциях Центрального банка Калифорнии. Из близких людей с ним остался только Ван, неразлучный Ван, его учитель и друг.

Теперь поподробнее расскажем об этом таинственном философе. В семье Цзинь Фо он жил уже семнадцать лет. Никто не знал, откуда пришел Ван и чем занимался раньше. Только Чжунсю и Цзинь Фо, если бы пожелали, могли бы получить ответы на столь щекотливые вопросы.

Известно, что восстания в Китае могут продолжаться долгие годы, вовлекая в свою орбиту сотни тысяч человек. Во время одного из них в XVII веке последний представитель знаменитой династии Мин, правившей около трех столетий,[13] обратился за помощью к маньчжурскому правителю. Тот не заставил себя долго ждать, собрал войско, жестоко подавил мятеж и, воспользовавшись благоприятной ситуацией, согнал с трона законного императора, заменив его своим сыном Шуньчжи.[14]

Именно с этого времени в Китае воцарилось господство чужеземцев.