Тревожная служба

Кузнец, хороший знакомый начальника райотдела, прислал весть, что в селе сосредоточивается крупная банда. Оуновские разведчики заняли все господствующие высоты - ведут наблюдение за дорогами. Народ в селе разный: одни помогают бандитам тайно, другие открыто, большинство - против них. Чтобы сорвать авантюрные замыслы бандеровцев, жители решили предупредить власти. Патриотов, уходивших задворками в лес, увидел кто-то из пособников бандитов и поспешил с докладом к главарю. Тот приказал собрать всех мужчин и женщин на площади перед зданием сельсовета. (Председатель сельсовета лежал в районной больнице; секретарь партийной организации счел благоразумным не показываться на глаза; телефонную связь оуновцы нарушили.)

- Кто-то ушел из села, чтобы предупредить МГБ о моем появлении, объявил главный бандит. - У меня нет ни времени, ни желания проверять - кто. Предупреждаю: если мои люди заметят на дорогах, ведущих к селу, автомашину с солдатами МГБ или хотя бы одного чекиста, конного или пешего, село спалю дотла, а вас всех вместе с детишками и немощными стариками пущу в распыл. Вот так у меня!..

В этом месте необходимо сделать отступление.

Если мы были более или менее полно осведомлены о замыслах бандитов, то и они кое-что знали о нас. Помимо аппаратов МГБ и МВД, мы получали информацию от секретарей партийных организаций, председателей сельсоветов и активистов. Такие люди были всегда на виду, из-за этого встречи с ними вызывали затруднения - присутствие в том или ином населенном пункте постороннего человека, а тем более в форме, сразу становилось известным всем жителям.

Бандиты внешне не отличались от местного населения. Более того, они знали дороги, переправы, места укрытия, знали людей.

Как бандеровцы следили за нами? Как они передавали весть о нашем появлении от хутора к хутору, от села к селу?

Их наблюдатели скрытно располагались за околицей, на господствующих высотах, в густых кронах деревьев-великанов (в том числе и в лесу). Оуновские связисты ухитрялись прослушивать наши телефонные разговоры.

Мне известны случаи, когда нужные сведения бандиты пытались получить... у наших солдат и сержантов. Для этого они подсылали к ним своих красивых дочек на вечерках, на танцах в клубе, приглашали в хаты, угощали вкусным обедом, стараясь напоить самогоном. Воины-чекисты всякий раз оказывались на высоте.

Для передачи собранных сведений, срочных распоряжений или требований бандеровцы использовали заранее обусловленные сигналы (копны хлеба, стога сена, костры, удары колокола и др.), конных и пеших посыльных, шифрованные разговоры по телефону, принадлежавшему почтовому отделению, сельсовету, фельдшерскому или ветеринарному пункту, голубиную почту и даже радиостанции. Правда, последних у бандеровцев было мало.

Мы всегда узнавали об этих ухищрениях националистов, делали все для того, чтобы свести их усилия на нет.

Но вернемся к прерванному разговору.

- Кузнец тоже не знал, кто именно и куда ушел из села, - продолжал начальник райотдела. - С наступлением темноты он решился послать ко мне своего сынишку, правильно рассудив, что бандиты не будут считать ребятишек, тогда как взрослое население могут проверить через своих пособников. Этот мальчонка - он сейчас спит на диване у дежурного - все мне и передал со слов отца.

Я развернул на столе карту.

- В этом селе мне приходилось бывать не раз, - сообщил начальник райотдела, тоже склонившись над картой. - Оно раскинулось на холме. Все подступы как на ладони.

- Дороги исключаются, - сказал я. - Главарь банды и в самом деле может привести свою угрозу в исполнение. Идти надо через лес - он густой, растянулся на многие километры.

- Лес, конечно, защитит от наблюдения бандитов, - согласился начальник райотдела. - Но в той стороне нет дорог. Болота. Топи. Что называется, ни пройти ни проехать. Особенно вам, людям в этих местах новым.

- Пройти поможет толковый проводник, - настаивал я на своем варианте.

- За проводником дело не станет, - сказал начальник райотдела. - Есть у меня один дед на примете. Оперуполномоченного пошлю - у него в том селе немало хороших связей.

В село решили нагрянуть на рассвете. В штабе произвели необходимые расчеты, определили место сосредоточения и время начала движения. Руководство операцией я взял на себя.

Помнится, сидели мы у костра на поляне в густом лесу. Чудесное это зрелище - костер ночью. Тихо вокруг - ни один листок не шелохнется. Языки пламени выхватывают из темноты лица солдат, косматого деда - нашего проводника, могучие еловые лапы.

- Слово партии - это, образно говоря, цемент, скрепляющий наш народ, говорил я подчиненным, отобранным для участия в операции. - Каждый из вас, товарищи, должен быть пламенным агитатором, должен научиться доносить слово партии до каждого местного жителя.