Тревожная служба. Сборник рассказов

— Я... мне нужен Петер, — с трудом выдавил он. А она, забавляясь его смущением, кокетливо улыбнулась, сказала:

— Жаль! — и кликнула брата.

А потом они втроем отправились на карнавал...

Погруженный в свои мысли, Вебер смотрел в окно автобуса. Уже совсем стемнело. На приэльбские луга опустился туман.

В автобусе уже осталось совсем мало пассажиров. Юрген Вебер вышел на своей остановке и направился к расположению роты.

— Рядовой Вебер вернулся из отпуска! — доложил он дежурному унтер-офицеру и пошел в свою казарму.

Товарищи уже готовились ко сну.

— Какие новости? — спросил Юрген у ефрейтора Петера Гральмана, старшего по казарме. Тот сидел на верхней койке и во весь рот зевал. У него был такой вид, будто он не спал эту ночь.

— У нас ЧП, — устало ответил Гральман. — Одна комиссия за другой. Во-первых, из оружейного склада пропал магазин от автомата с тридцатью патронами. Во-вторых, унтер-офицера Греца вызвали в штаб. Говорят, что его посадят на десять суток. Наверное, даже снимут. Да наверняка, так как уже прислали нового унтер-офицера артиллерийско-технической службы.

— Неужели Грец? — спросил Юрген. — Аккуратнейший и точнейший, неподкупный Грец?

Ефрейтор только пожал плечами.

— Да, великолепные новости, — вздохнул Вебер, но голос его прозвучал равнодушно; неприятности Греца его не тронули.

«Грецу эта встряска не повредит, — подумал он. — Она ему только на пользу пойдет, лучше будет относиться к людям. Сколько раз заставлял он солдат дважды, а то и трижды чистить оружие! Что и говорить, гонял он нас здорово, этот придира!..» Что-то похожее на злорадство шевельнулось в Юргене, когда он вспомнил любимое выражение Греца: «Оружие не только смазывают, но и чистят, притом тщательно!» До чего же им надоели эти слова!..

— Скверная история, — повторил ефрейтор.

Юрген Вебер промолчал. А что тут скажешь? У него все в порядке, а прочее его не касается и мало интересует. Пусть Грец на собственном опыте убедится, что значит, когда что-нибудь натворишь, а потом нужно отвечать за это. А он, Юрген, здорово устал. Он молча разделся и улегся, не спрашивая больше ни о чем. И скоро уже не думал об унтер-офицере, которому грозило отсидеть десять суток. «Хорошо, что я был в отпуске, когда исчез магазин, — подумал Юрген напоследок. — А Грец... Да что говорить? Ему нужно было получше присматривать за своим хозяйством!..»

Мысли его снова вернулись к Хельке. Ему хотелось и во сне увидеть ее. В казарме воцарилась тишина. Он слышал лишь ровное дыхание заснувших товарищей.

Утром недолгое время разговоры вертелись вокруг Греца, а потом началась повседневная служба, и все стали дум,ать о том, как бы лучше ее выполнить. На утреннем построении личному составу роты был официально представлен новый начальник оружейного склада. Магазин с тридцатью патронами так и не нашли. Впрочем, его больше и не искали. Дело было закрыто. Многих солдат, как и Юргена Вебера, не особенно волновало, что строгий придира Грец получил десять суток отсидки. Нельзя было сказать и того, что их огорчила смена начальника оружейного склада. Правда, ефрейтор Гральман заметил:

— И все-таки у Греца был образцовый порядок на складе. — Все промолчали, а ефрейтор добавил: — Я все-таки не понимаю, как это могло случиться у такого строгого и аккуратного человека... — И сочувственно вздохнул: — Жаль!

Однако никто не разделил его сочувствия. Все продолжали молчать. Для них вопрос об унтер-офицере Греце был исчерпан. А мысли Юргена опять витали далеко-далеко. «Жаль!» — звучало в его ушах. Но это сказала Хелька. Да, да, Хелька, она сказала: «Жаль!», когда он увидел ее впервые и, смущенный, запинаясь, спросил: «Петер дома?» Именно тогда прозвучало ее веселое и кокетливое «жаль!». Ее неожиданное появление в бальном платье повергло его в смущение, а когда он услышал это «жаль!», то совсем растерялся. И все же он сумел взять себя в руки, и они тогда все втроем пошли на танцы... А здесь, в роте, из-за пропавшего магазина тоже, кажется, наплясались достаточно. И Греца наказали. А чего его жалеть? Наказание есть наказание. Кроме того, Грец ему, Юргену, никакой не друг. А во-вторых, не из-за его же, Юргена, магазина заварилась каша!

— Что значит «жаль»? — заметил он. — Нужно было получше смотреть!

Раздалась команда:

— Приготовиться к несению службы по охране государственной границы!