Тревожная весна 1918

С той же целью, на продолжительное время было задержано и сторожевое охранение вокруг города. Я полагал, что красногвардейцы и видные большевистские деятели, не успевшие вовремя бежать из Новочеркасска, попытаются, вероятно, ускользнуть из города ночью, когда пройдет горячка первых дней. Эти мои расчеты оправдались.

Казачьи сторожевые посты, особенно на южной и юго-западной окраинах города, ежедневно ловили ночью по несколько десятков подозрительных субъектов. При тщательном обыске их, обнаруживались документы с несомненностью устанавливавшие принадлежность их к большевизму. Мало-помалу, путем применения комбинированных мер, Новочеркасск совершенно был очищен от большевистского преступного элемента, что весьма благотворно отразилось на его населении и без того крайне измученном предшествующими экспериментами красных.

Поголовная мобилизация казаков для борьбы с советскими войсками на Дону, оторвав от дела почти все рабочие руки, грозила совсем разрушить экономическую жизнь страны, почему одной из главных забот военного отдела, согласно приказу Всевеликому Войску Донскому № 1, явилось скорейшее создание на прочных основаниях постоянной армии, которая могла бы принять на себя оборону Края и послужить действительной опорой Донской власти.

На первом заседании, под председательством Донского Атамана, мы занялись вопросом формирования постоянной, или как ее называли, "Молодой армии". Обратившись к собравшимся здесь генералам – Ф. Абрамову, И. Попову и Иванову, Атаман Краснов назначил их начальниками будущих конных казачьих дивизий, предоставив им право выбрать себе начальников штабов, командиров полков, а последним командиров сотен.

Были определены места расквартирования будущих дивизий и порядок их укомплектования, даны указания об их обмундировании, снабжении и довольствии. Большая часть предстоящей работы, естественно, падала на Войсковой штаб. Необходимо было срочно разработать штаты всех формируемых частей, чтобы избежать обычной в таких случаях, импровизации. Должен сознаться, меня поражала уверенность, с которой Петр Николаевич Краснов говорил о вопросах формирования армии, казавшихся мне тогда, в начале, совершенно неосуществимыми. Но уже к концу заседания, своей верой, он заразил всех нас и, я думаю, уходя каждый вынес убеждение, что несмотря на все трудности и препятствия, постоянная армия края все-таки создана будет.

Первое время мы почти каждый день собирались у Атамана, обсуждая самые неотложные нужды и, разойдясь, немедленно проводили в жизнь намеченные мероприятия. Прошел небольшой срок, и непоколебимая энергия Петра Николаевича поборола сомнения даже самых закоренелых пессимистов. Всем стало ясно, что осуществление идеи создания Постоянной армии, воспитанной и обученной на старых, крепких основаниях – не миф, а реальный факт.

Надо заметить, что принцип выбора начальниками себе помощников, положенный в основание формирования армии, конечно, обеспечивал успешность работы и сулил отличные результаты, но, в то же время, чрезвычайно тяжело отразился на частях действующей армии, продолжавшей борьбу с большевиками.

Действительно, начальники дивизий выбирали себе наилучших помощников (командиров полков, дивизионеров и т. д.), а эти последние – наилучших офицеров. Но конечно – эти последние, были лучшими офицерами и на действующем фронте и их начальники никак не хотели расстаться с ними, отлично сознавая, что их уход болезненно отразится на деле.

Чтобы удовлетворить обе заинтересованные стороны и одновременным отозванием офицеров не ослабить фронта, я вытягивал намеченных офицеров постепенно, применяя порой даже хитрость – вызывал их к себе в штаб, задерживал несколько дней, а затем направлял в формируемые части Постоянной армии.

К 8 мая было объявлено "Положение о военной службе казаков и калмыков Донского Войска" и выработаны штаты. Вместе с тем, ввиду минования надобности, а также и вследствие прочно обоснованной постановки военного дела, были ликвидированы все партизанские отряды.

Этой мерой, как ни странно, мы нажили себе много врагов, о чем я расскажу ниже. А едва ли можно отрицать, что организм 13–17 летних юношей, в общем, далеко не приспособлен к перенесению лишений боевой жизни и потому, приносимая польза такими партизанами, часто не окупала затраченных молодых жертв. Мало того, формирование партизанских отрядов сопровождалось вакханалией, дававшей широкий простор для темной деятельности всяких проходимцев и авантюристов, походивших на командиров не больше, чем слон на Буратино.

Поэтому-то начальникам войсковых частей было строго запрещено принимать в отряды детей, а бежавшие из школы, насильственно водворялись обратно, будучи при этом примерно наказуемы.