Тревожное чувство

-вот и хорошо. – женщина уже хотела встать, но передумала, поджала губы и села обратно. – когда мы с Игорем ещё были женаты, он поднимал на меня руку. Но у нас уже были дети, бизнес, мы прожили не один год. Я терпела, считая, что это нормально. Он ведь устает, работа нервная, а у нас дети, мне и идти некуда было. Потом он вдруг решил развестись, с тобой сошелся. Я думала, что он поживет с молодой дурочкой, поймет, что мы – его настоящая семья, вернется и больше такого не повторится. – слова явно давались ей трудно. – и вот, вы разошлись. И он правда вернулся. Уверял, что ты его оклеветала, хочешь получить от него денег, что он только меня любит. – женщина нервно поправила волосы. – Но его не исправить. Когда начался весь этот сумасшедший дом с его бизнесом, он опять пришел домой злой, на детей накричал, я просто сказала ему не орать на них, а он… - дальше говорить она не хотела. 

-мне жаль, Валентина. – Аня сидела с приоткрытым ртом, явно потрясенная рассказом.

-мне твоя жалость не нужна. После развода я получила недвижимость, деньги, бизнес, научилась жить без него. И поняла, что больше не потерплю. У меня дочь растет, и она не должна думать, что такое поведение – нормально. Я не хочу, чтобы она терпела издевательства и рукоприкладство. Так что сделай так, чтобы мои финансовые потоки были в порядке. – она резко поднялась с места, направившись к двери.

Мы оба пошли следом, провожая её. Уже на пороге, Валентина обернулась.

-и больше не связывайся с мужчинами, которые тебя обидят. – при этих словах она снова оглядела меня, сощурив глаза, словно угрожая.

-хорошо. До свидания. – пролепетала Аня, закрывая за ней.

Молча оба смотрели на дверь, каждый думая о своём. Последняя фраза этой мадам мне, конечно, не понравилась. Аня протянула мне листок, оставленный Валентиной.

-надо позвонить Андрею Владиславовичу. – оставила мне бумажку и ушла в свою комнату.

Набрал отцу, сообщил новости, продиктовал названия фирм. Он поздравил нас с успехом судебного дела, но у меня осталась к нему еще одна просьба, которую он с удовольствием согласился выполнить. Слышал шаги и возню в комнате Ани, долго гадал, чем она там занимается. В последнее время неопределенность слишком выводит меня из себя. Я хочу поговорить, всё обсудить, понять, что будет дальше. Сходил покурить, попытался отвлечься, но всё равно в итоге стою перед её дверью. Постучался.

-входи. – отозвалась девушка.

Глава 17

Нажал на ручку и застал её на корточках перед открытым чемоданом, складывающей вещи.

-что ты делаешь? – вопрос, скорее, риторический.

-вещи собираю. – поднялась на ноги, отряхивая коленки. – он в СИЗО, а я уже слишком долго сижу на твоей шее и доставляю неприятности. Так что…пора бы мне сваливать. – горько улыбнулась, нервно перебирая пальцами.

-останься. – слова сами сорвались с губ, но отступать теперь нельзя. – твоя квартира еще не готова, наверное. – да я прям мастер отговорок.

-я могу пожить у отца. – аргументный аргумент, об этом я и не подумал. – не могу больше тебя стеснять, у тебя с работой из-за меня проблемы, личной жизни никакой, да и я тебе противна. – волнуется, дышит часто, глаза прячет.

-что значит «я тебе противна»? С чего ты это взяла? – подошел к ней, нависая сверху, еле сдерживаюсь.

Я что, мало для неё сделал? Мало показывал свое отношение? Может, она просто решила прикрыться глупыми фразами, чтобы опять сбежать? А я как идиот скакал вокруг всё это время, все чувства всколыхнула опять, чтобы снова изматывать. Гнев накрывал жгучей волной.

-я видела твой взгляд тогда в больнице. Ты видеть меня не хотел, чувствовал себя плохо рядом со мной. – отступила на шаг, сжалась вся.

-а как я должен был смотреть? Как должен был себя чувствовать? – волна захлестнула меня. – оставила меня с дыренью в груди, пропала, а потом появляешься полуживая, избитая, этот отморозок тебя насиловал, Аня. Как я должен был реагировать? Как смотреть тебе в глаза, я же ничего не мог сделать! Не мог пойти закопать его, не мог тебя защитить толком. Но я старался, черт возьми! – пнул чемодан, из которого полетели вещи, заставив её вздрогнуть.

-полгода, Дима. Полгода ты уходишь, как только прикоснешься ко мне. Пришла к тебе опозоренная, униженная, испорченная, грязная. Это нормально, что ты не хочешь быть рядом со мной, нормально! Но я так не могу, мне стыдно, Дим. – опустила голову, руками лицо закрыла, плачет.

Ну что за дуреха? Что она там себе придумала? Гнев отступил, уступая место боли и горечи. Я не хочу доводить её до слез. Что она вообще думает обо мне?

-ну и кто из нас дурак? Аня, то, что он сделал никак не делает тебя хуже. – подошел, оторвал её руки от лица, а она всё не смотрит на меня, плачет. – я очень хотел к тебе прикасаться. Но я не знаю, хочешь ли этого ты. Хочешь ли вообще после такого хоть когда-то с мужчинами общаться. – вытираю слезы с её щек, пусть перестанет уже плакать. – хватит бегать от меня, я устал уже догонять, хватит.