Тревожные дни Конго

- Господин, с Муни что то стало странное твориться, как вечер, так он сразу засыпает и не может оторвать голову от подушки до утра.

- Чтобы ты не заснул не пей здешнего вина и воды. Монахи подмешивают в него снотворное.

- Как, снотворное? - изумилась Клер. - Так это я сплю мертвым сном из-за поганого вина...

- Тебе же оно нравиться.

- Ну, нет, мне такая жизнь не нравиться.

- Господин, я понял. В вине и воде доза снотворного. Муни пить не будет. Муни готов помочь вам господин.

- Тогда слушай, если ты не будешь пить, то увидишь такое, от чего тебе может быть плохо. Как только монахи с факелами пройдут на поляну, мы с тобой должны встретится и перенести все вещи на катер.

- Как это... монахи... ночью с факелами...

- Да. Ты должен не отвлекаться.

- Я понял, господин.

- Неужели здесь такие страсти? - изумлена Клер.

- Представь себе.

- Какой ужас.

Приходит вечер. Мы с Клер заходим в домик и задуваем свечу. Клер раздевается и плюхается на кровать.

- Иди сюда неугомонный.

Я прихожу к ней и ощущаю ее голое тело. Наши груди соприкасаются и я чувствую тепло нагретого креста...

Бьют барабаны и Клер в испуге хватает меня за руку.

- Началось, - шепотом спрашивает она меня.

- Да.

- Я боюсь.

- Тогда выпей вина.

- Нет. Я с тобой.

Перед хижинами идет процессия монахов и их пение доносится до нас.

- Кого они несут?

- Жертвы.

- Что это значит?

- Они идут на поляну, там в крови жертв моются и потом смывают кровь в реке.

- Зачем?

- Точно не знаю. Я просто предполагаю, нам из истории известно, что личности, вожди, королевские особы, чтобы продлить себе жизнь купались в крови своих рабов.

- И им это помогало?

- Похоже. Но что за обряды у преторианцев, я не знаю.

- Какая дикость, какой ужас.

- Тише.

Процессия проходит на поляну. И тут зашелестели кусты.

- Господин...

- Я иду.

- Я с тобой, - просится Клер.

- Ты что завалить побег хочешь?

- Нет. Но мне страшно... Я молчу... Хорошо, я никуда не двинусь, обещаю тебе.

Я выпрыгиваю в окно и крадусь к кустам...

Муни спрятал все в песке, просто выкопал яму и сложив вещи туда, засыпал... Мы разгребли песок, вытащили две канистры, два тяжеленных аккумулятора и мешок.

- А это зачем? - спрашиваю его.

- Господин, сказал чтобы я припрятал консервы.

- Ты здорово рисковал.

Первыми, мы тащим аккумуляторы. С трудом притащили их на катер, потом принесли канистры и мешок. У монахов судя по времени, с того момента, когда начался обряд, мытье в ванне с кровью. Я поторапливаю Муни.

- Давай быстрей, нам надо внутри катера все незаметно спрятать, только завтра мы успеем доделать остальное.

Муни копается с замком.

- Готово, господин.

Бронированная дверь приоткрывается и Муни исчезает в темноте.

- Господин, подавайте мне...

Я просовываю в щель сначала аккумуляторы, потом канистры, потом мешок. Внутри катера что то звякает. Просовываю голову и вижу при свете свечки каюту с лежанками с двух сторон, Муни старательно распихивающего вещи под них. На полу склад оружия. Здесь автоматы, винтовки, пистолеты.

- Все готово, господин. Пошли.

Муни гасит свечу и мы выбираемся на палубу. Тихо щелкает замок. Выбираемся на мостки и прощаемся на берегу.

- Как же ты научился ловко вскрывать замки? - шепотом спрашиваю его.

- Это ерунда. Такой замок только по виду страшный, но к нему любой ключ от зажигания подойдет.

- Сейчас отправляйся к себе и никуда больше не выходи. Слышишь, пение приближается к реке. У нас теперь мало времени.

- Я понял, господин.

Муни исчез в темноте. Я через окно вваливаюсь в комнату.

- Клер...

- Я здесь.

- Срочно в кровать.

Мы залезаем на матрас, накрываемся накомарником и прижимаемся друг к другу.

- Какой ужас.

- Тихо. Ни слова.

Слышно, как монахи возвращаются со своего мерзкого ритуала. В нашем доме скрипнула дверь. Прочти неслышно ступают босые ноги. Кто то постоял над нами и пошел обратно. Проверка закончилась.

Взволнованная Берта, стучит в дверь.

- Док, у нас неприятности. Пропало пять раненых.

Я торопливо одеваюсь.

- Расскажите, все подробно...

- Чего здесь говорить то, сначала пришел взволнованный доктор Саймон, а потом сестра Мария и сказали, что их больных нет. Я проверила, действительно пять человек исчезли. Здесь побегом не пахнет, раненые не могли бежать.

- Выходит их стащили.

- По моему это богом проклятое место. Эти молчаливые монахи и монашки, эти исчезновения людей, индейцы с луками вокруг миссии... Господи, спаси нас... Доктор Саймон уверяет, что даже трупы исчезают по ночам. В сарае, где лежал лейтенант и его солдаты, пропали их тела.

- А я не видел здесь кладбища.

- На этом пятачке у реки нет бога.

- Я пойду поговорю с руководителем миссии.

Все также вежливо старик встречает меня.

- Я все знаю, сын мой. Пропали ваши раненые. Сегодня же поговорю с вождями местных племен, чтобы они прекратили воровать людей в моей миссии.

- Для чего они это делают?

- Чтобы исполнить свои варварские обычаи.

- А что за обычаи, я могу знать?

- Конечно. Они занимаются каннибализмом.

- Разве ваша миссия не проповедует христианскую мораль среди аборигенов?