Тревожные галсы

— Как бы посредник не устроил нам баню. Нет, не за себя боюсь, — тут я тверд, любой приказ выполню, если даже придется нервишки пощекотать. За своих людей переживаю. А он обязательно что-нибудь для нас придумает...

Скляров хотел еще что-то сказать, но тут подошел к нему адмирал.

— Штурман давно плавает на «Бодром»? — спросил он.

Скляров ответил, что три года. Не преминул добавить, что дело свое Лысенков знает, правда, иногда тороплив, но грубых ошибок в кораблевождении не допускал, и он, командир, им вполне доволен.

— А что, товарищ адмирал?

— Вот, вот, торопится штурман. В прокладке курса неувязка была...

«Уже заметил!» — подумал Скляров и как-то некстати сказал:

— А лодки «противника» по-прежнему не дают о себе знать.

Адмирал поднес к глазам бинокль и словно бы невзначай обронил:

— Они ведут разведку, занимают позиции для нанесения ракетных ударов.

— Здесь? — насторожился Скляров.

— В океанах и морях, — уклонился от прямого ответа посредник.

И вот это еще больше насторожило командира «Бодрого». Он хотел было спросить, много ли лодок в этом районе, но тут же раздумал, потому что строгость адмирала ему мигом передалась, и он замялся. Почему-то подумалось, что там, на берегу, когда посредник станет докладывать начальству свои замечания по «Бодрому», он, должно быть, скажет и о неувязке с курсом... Ему казалось, что адмирал вот-вот станет давать вводные. Пусть дает, но только не сейчас: люди на боевых постах напряжены до предела, у каждого один и тот же вопрос: где лодки «синих»? С огорчением Скляров думал о том, что и эти шестые сутки поиска «противника», вероятно, пройдут безрезультатно.

Адмирал тем временем стал листать вахтенный журнал. Его заинтересовала короткая запись:

«В 03.45 обнаружен перископ подводной лодки».

Он закрыл журнал и с явной иронией в голосе спросил:

— Перископ?.. Странно, весьма странно. Перископ в районе, где корабль ведет поиск. Доложили об этом?

— Нет, товарищ адмирал. Не были уверены...

— В чем? — Рудин уставился на него своими карими, круглыми глазами, над которыми топорщились кустистые поседевшие брови.

Скляров обдумывал ответ.

— Я не был уверен в том, что это перископ, — наконец сказал он.

— Тогда зачем сделали запись в вахтенном журнале? — И опять адмирал уставился на него.

Скляров сказал, что начальник радиотехнической службы капитан-лейтенант Котапов, который стоит сейчас вахтенным офицером, ничуть не сомневается в том, что на экране был сигнал от перископа подводной лодки. Точка жирная, как клякса. Потому-то и появилась запись в вахтенном журнале.

— Ну, ну, — неопределенно молвил адмирал. — А доложить в штаб все же следовало. Как вы сказали, Котапов?

— Он самый.

— Я его знал еще лейтенантом, отличный мастер, ему вполне можно верить.

— Значит, был перископ? — улыбнулся Скляров.

Лицо адмирала стало вмиг хмурым. Он нехотя бросил:

— Вы уж тут сами разберитесь...

«Да, теперь можно не сомневаться, что то был перископ», — подумал Скляров. От этой мысли ему стало веселее, он почувствовал себя уже свободнее.

Корабль взял мористее. И вдруг послышался доклад акустика:

— Слышу шум винтов! Эхо по пеленгу сто двадцать! Предполагаю — лодка!

Эти слова, которых ждали пять суток, прозвучали, как взрыв.

Скляров, словно забыв о посреднике, схватил микрофон:

— Классифицировать цель! — И, обернувшись к вахтенному офицеру Котапову, приказал: — Сигнал боевой тревоги!

Но странное дело — дель не перемещалась. Сначала Скляров подумал, что обнаружена не лодка, а какой-то металлический предмет, быть может, затонувшее судно, но потом вспомнил о шуме винтов. «Нет, Морозов не может ошибиться», — успокоился он.

Но вот цель сдвинулась с места. Лодка маневрировала, обходя «Бодрый» правым бортом.

— Эхо, пеленг сто шестьдесят!

— ...Пеленг сто пятьдесят!..

Заваливаясь на горбатой волне, корабль изменил курс.

Адмирал спокойно наблюдал за действиями командира. А Скляров нервничал: «Уходит под прикрытие скал. Уходит...» Резким, отрывистым голосом он скомандовал:

— Право руля, на румб сто сорок!..

Застыли в напряженном ожидании минеры и торпедисты.

— Эхо, пеленг сто сорок! — докладывал акустик.

«Еще минута — и атакую лодку», — подумал Скляров. И вдруг посредник сказал:

— Командир корабля «вышел из строя»!

У Склярова дрогнули брови, он даже не пошевелился. Ему показалось, что он ослышался.

— Я вас не понял, товарищ адмирал, я...

— Вы «убиты», ясно? — и взглянул на Комарова: — Старпом, ваши действия!

Скляров никак не ожидал, что в самое ответственное время адмирал даст вводную. На миг им и впрямь овладела растерянность, но сразу повеселел, когда старпом продублировал по радиотрансляции вводную посредника и принял командование кораблем. Момент атаки лодки все же был упущен, но старпом мигом увеличил ход. Корабль летел как на крыльях, но лодку еще не настиг. Послышался голос акустика:

— Есть контакт!