Тревожный август

— Вот какое дело, друг мой Данилов, — Королев встал, прошелся по кабинету. — Есть одна комбинация, пока я еще не уточнил ничего, но через два часа полная ясность будет. Приезжай в наркомат к шестнадцати, — капитан, поглядел на часы, — нет, лучше к восемнадцати. Лады?

— Хорошо. Буду.

— Ну тогда я не прощаюсь.

Данилов вышел из управления в семнадцать тридцать. Машину вызывать не стал: от Петровки до площади Дзержинского, где помещался наркомат, было двадцать минут хода.

Погода испортилась, начал накрапывать мелкий дождик. Данилов ускорил шаг, через проходной двор вышел на Неглинную и оттуда быстро направился на Кузнецкий мост.

В управление милиции Данилов заходить не стал. Он позвонил Королеву прямо из бюро пропусков.

— Пришел, — обрадовался капитан, — а я тут кое с кем договорился. Ты жди, я сейчас.

Через несколько минут он спустился по лестнице и повел Данилова длинным переходом в другое здание. Иван Александрович здесь был впервые, поэтому разглядывал все с любопытством.

— Что, любуешься нашим метро? — усмехнулся Королев.

— Солидно сработано.

— Фирма. Это тебе не уголовный розыск.

— Уж это точно.

— Мало почтения в голосе слышу, товарищ Данилов, — Королев засмеялся и показал на дверь. — Нам сюда.

Потом лифт поднял их на четвертый этаж, и они шли длинными коридорами мимо одинаковых дверей с круглыми цифровыми табличками.

— Все, пришли, — Королев толкнул дверь и пропустил Данилова вперед.

Из-за стола навстречу им поднялся лейтенант с зелеными пограничными петлицами.

— Товарищи Королев и Данилов?

— Они самые, — капитан достал удостоверение. Лейтенант бегло взглянул на него и показал рукой на дверь:

— Товарищ полковник вас ждет.

В небольшом кабинете, одну стену которого целиком занимала завешенная шторкой карта, за столом сидел полковник погранвойск.

— Товарищ полковник, капитан госбезопасности Королев и начальник отделения Московского уголовного розыска Данилов, — доложил Королев.

— Мне звонили о вас, садитесь. Я дал команду узнать, есть ли в районе действия партизанской группы интересующий вас человек.

Полковник нажал кнопку. В дверях появился адъютант.

— Никитина ко мне.

«А порядок у них железный», — подумал Данилов. Он не успел спросить у Королева, к кому и зачем они идут, и поэтому чувствовал себя не в своей тарелке. А спрашивать у Королева именно сейчас было совсем неудобно: что подумает о нем полковник-пограничник. Видимо, этот отдел имел какое-то отношение к партизанским отрядам.

Данилов решил пока ждать.

— Разрешите.

В кабинет вошел майор с такими же зелеными петлицами.

— Ну, что у вас, Никитин?

— Мы связались по радио и получили ответ. Пономарев, начальник уголовного розыска Харькова, действительно находится в указанном вами соединении.

— Спасибо. Можете идти. Ну вот, товарищи, интересующий вас человек нашелся.

— Товарищ полковник, — Королев мельком взглянул на Данилова, и Иван Александрович увидел сразу повеселевшие глаза капитана. — Товарищ полковник, нам надо послать туда своего человека.

— Ну что ж. На этот счет также есть распоряжение замнаркома. Кто полетит? Кто-нибудь из ваших сотрудников?

— Нет, мои, к сожалению, все заняты. Придется послать кого-нибудь из наших коллег, — Королев кивнул в сторону Данилова.

— Прекрасно. Поторопитесь. Он должен быть у меня к двадцати одному часу.

Только теперь Данилов понял все до конца. Пономарев был тем самым человеком, о котором говорил Муштаков. Надо лететь к нему и показать фотографию того, кто выдал себя за Шантреля.

В коридоре Королев сказал:

— Знаешь, где мы были? У начальника штаба ОМСБОН[1] полковника Крылова.

Данилов присвистнул.

— Так-то. Видишь, как я все организовал. Теперь лови знай своих бандитов. Кто полетит?

— Я сам.

— Нет, брат, так не выйдет. Ты операцией руководишь, у тебя в руках все нити. Не выйдет.

— А жаль. Я на самолете ни разу в жизни не летал.

— Ничего, успеешь. Кончится война, возьмешь билет — и в Крым, с комфортом. Так кто полетит?

— Думаю, Муравьев.

— Это тот, молодой, с двумя шпалами?

— Тот самый.

— Вроде боевой парень. Не подведет?

— А чего сложного? На самолете туда и обратно да карточку Пономареву показать. Всего страху-то на сутки, — улыбаясь, сказал Данилов.

— Это точно. Дело пустячное. Рейс Москва — Великие Луки с посадкой в живописных местах, — в тон ему ответил Королев. Но тут же лицо его стало строгим. — Все может случиться, Иван Александрович, ведь в тыл летит.

— Я за него ручаюсь, Виктор Кузьмич, а если моего слова мало, то возьми у нас в парткоме рекомендацию, которую я вчера ему подписал. Для вступления в партию, между прочим.

Муравьев

Минут через сорок машина остановилась. По лобовому стеклу неожиданно скользнул узкий луч света.

— Документы! — скомандовал кто-то невидимый в темноте.

Полковник Крылов, сидевший на переднем сиденье, протянул бумаги. Часовой внимательно просмотрел их, потом передал кому-то. Наконец, раздался голос:

— Пропустить!

Со скрипом распахнулись металлические ворота. «Наверное, приехали на аэродром», — понял Игорь.