Тревожный Саббат (СИ)

В зале царила непривычно благожелательная атмосфера. Ингрид возлежала на гимнастическом коврике, крутя на стройной ножке обруч. Ее некрасивые желтые глаза блестели, темные волосы были связаны в пучок, грудь прерывисто поднималась под розовой майкой. Девушка напоминала разнежившуюся пантеру.

Чайна с Асмодеем разучивали номер с даббл-стаффами. Они смеялись и шутили друг над другом, указывая на ошибки.

— О, привет, недотрога, — улыбнулся Чайна.

— Привет, Чай! Что-то новое учите?

— Да, придумали новый номер с испанской тематикой. Называется «Кармен». Вы с Ингрид работаете на веерах и обручах. Ложись к ней и повторяй.

Ким взяла коврик в углу зала и устроилась в полутора метрах от Ингрид.

— Нижнее кручение — совсем не сложное. Полчаса тренировки, и все получится. К тому же ты очень ловкая, — сказала фаерщица.

— Приятно слышать, — откликнулась Ким.

И через полчаса она действительно крутила обруч с не меньшим изяществом, чем Ингрид.

— Молодец, — сказал Чайна и захлопал в ладоши. — А теперь давай выйдем.

Ким молча повиновалась. Асмодей пошел вместе с ними.

Фаерщики разложили перед девушкой пять игральных карт рубашкой вверх.

— Вы хотите поиграть? — удивилась Ким.

— Нет, всего лишь помочь, — мягко ответил Чайна. — Мы должны выяснить, что призраки хотят от тебя. Одна из карт — пиковая дама. Тебе надо угадать, какая. Расслабься и хорошо подумай.

— Не знаю, — Ким ткнула наугад.

Перевернула. Девятка.

Асмодей перемешал карты и попросил фаерщицу повторить попытку.

— Бубновая семерка!

— Еще. У тебя три попытки.

Но девушка не угадала ни разу.

Впрочем, Асмодей широко улыбнулся:

— Что и требовалось доказать.

Чайна тоже довольно потер руки и объяснил:

— У тебя нет экстрасенсорных способностей. А значит, призракам нужно от тебя нечто другое. И если мы поймем, что именно, все будет хорошо.

— Я уже в это не верю, — Ким с грустью улыбнулась. — С каждым днем все страшнее. Волосы с потолка свисают, пятна крови на стене. Я живу, словно в фильме ужасов. Малобюджетном.

— Они не хотят тебя пугать. Это лишь попытки материализоваться. И только ты знаешь, что им нужно. Вспомни свое прошлое, сопоставь факты и найдешь ответ на вопрос.

— Мне нечего вспоминать. До той злой шутки, повлекшей трагедию, я была обычным ребенком. Ну, не верится мне, что призракам понадобились мои спортивные таланты и цирковая подготовка.

— Значит, дело не в тебе конкретно… Призраки собираются передать информацию, достучаться до живых, — сделал вывод Асмодей. — Рассказать, где находится клад. Может, и хреновый из тебя экстрасенс, зато медиум хороший.

— Мы опять вернулись к тому, с чего начали, — вздохнула девушка.

— Да, хотя есть еще один способ понять. Но он, скажем так, не слишкомбезопасный. Надо ввести тебя в шаманский транс с помощью особых трав и воззвания к духам четырех стихий.

— Наркотиков. Проще говоря, — вмешался Чайна.

— Да, — Асмодей посмотрел Ким в глаза, — решать тебе.

— То, что происходит со мной — страшнее любых наркотиков. Я могу попросту сойти с ума.

— Я еще раз предупреждаю тебя об опасности, — сказал Чайна.

— Время очень удачное, — улыбнулся Асмодей. — Как раз накануне сакрального дня Саббата.

— Чем это вы тут занимаетесь? — спросила подошедшая Ингрид. — Уже пол тренировки прошло.

— Перед Саббатом мы вызовем духов, — сообщил Заратустра. — И введем Ким в транс. Это для ее же блага. Нужна твоя поддержка. И сила. Ты же ведьма. Так забудь о прошлых обидах и покажи свои колдовские штучки.

— Мне страшно, — тихо сказала Ингрид.

— Мне тоже, — прошептала Ким.

— Не нагнетайте. Давайте лучше проведем древнее зороастрийское гадание на огне, — предложил Асмодей. — Так мы поймем, стоит ли вызывать духов.

С ним все согласились, и фаерщики поехали в ближайший лес. Чайна и Заратустра быстро собрали дрова и разожгли костер. А после с невозмутимым видом разулись и пробежали по углям. Было ли им больно — Ким так никогда и не узнала. Затем, отряхнув пепел, потерли ступни и попытались интерпретировать рисунки.

Асмодея выпал меч: «Моя внутренняя битва еще не закончена».

Чайна разглядел оленя: «Вечно бегаю от своего счастья. Да и вообще олень я по жизни». Девчонки захихикали и переглянулись.

Затем по углям прошлась Ингрид. Что она увидела, не сказала никому, но заметно погрустнела.

— Может, мы за все свое бывалое разожгли последний наш костер, — задумчиво проговорил Чайна.

Ким шла по огню и мучительно хотела, чтобы Асмодей подал ей руку. Неожиданно это сделали Ингрид и Чайна. Ким вздрогнула, но без колебаний взяла руку Ингрид. Вздохнула:

— Почему мы не были друзьями…

— Потому что не могли. Верь мне.

— Как я могу тебе верить? Мои лучшие годы проходят рядом с тем, кого я не люблю. Из-за твоей детской выходки я прикована к Еретику до конца дней.

— Если найдешь свой Шаолинь, все будет хорошо, — загадочно говорит Ингрид.

— Да где искать-то? На Тибете? В священных горах Китая? А может, где-то во Вьетнаме затерян замок Шаолинь? Не монастырь, где учат боевым искусствам, а нечто другое. Счастье в чистом виде. Беда в том, у каждого Шаолинь — свой. Каждый сам возделывает свой сад и режет пирог судьбы.