Тревожный Саббат

— Может, хватит? — спросил наблюдавший Еретик. — Фаер-шоу — это не терапия. Если тебе тяжело на душе, поговори со мной.

— Что-то тревожно на душе. Что меня ждет в будущем: жизнь или смерть?

— Тебе надо отвлечься, да и мне не мешает проветриться. Давай побродим по нашим местам, — предложил парень.

Ким кивнула: сегодня тренировка явно не удалась.

И они долго гуляли по городу, катались на качелях, ели мороженое. Ненадолго Ким показались нереальными встречи с призраками и разногласия с Александром. Совсем ненадолго… Пока звонок от Инея не застал их врасплох:

— Я в городе, на автовокзале. Надо встретиться.

— В каком городе? — не поняла Ким, пытаясь спасти тающее мороженое.

— В Верене. Или ты живешь в другом месте?

— Я сейчас приеду, — вздохнула девушка. — Семейный отдых не удался.

Резким движением Ким выбросила мороженое в урну. Затем, виновато улыбнувшись Евгению, поспешила на троллейбусную остановку.

— Зачем ты здесь? — спросила Ким, не в силах отвести взгляд от сногсшибательно красивой женщины. На этот раз Инна была одета в простецкие джинсы с потертостями, серую клетчатую рубашку и кроссовки. Светлые волосы, достигающие колен, она убрала в узел. При этом прохожие оборачивались ей вслед, а один подросток даже попытался сфотографировать, приняв за кинозвезду.

— Потому что хотела увидеть тебя. И потому что боюсь.

Они сидели бок о бок на берегу реки. Уже вечерело. Яркие сполохи уходящего солнца озаряли запад, на юге небо казалось розовато-сиреневым. Мерно плескалась вода, допевали последние песни птицы. Откуда-то с востока доносился дымок. Но девушки ничего не замечали. Ким была взволнована неожиданным появлением Инея, а та чем-то обеспокоена.

— Боюсь за тебя. Чувствую опасность. И это связано с фаерщиками, — тихо проговорила Инна. — Но я не могу понять, кто из них желает тебе зла. Ингрид, Чайна. А может, Асмодей? Знай, этот человек не остановится ни перед чем и способен тебя убить.

— Ты перечитала детективов, — пожала плечами Ким. — Наши разногласия с Ингрид остались в глубоком прошлом. А Чайне с Заратустрой просто не за что меня ненавидеть.

— Скажи, а почему ты с фаерщиками? Что тобой движет?

— Не знаю. Так получилось.

— А я знаю. Ты считаешь, что твоя трагедия — отсутствие сексуальности, холод и запах мертвецов. В том, что ты полностью закрылась от мира прикосновений, чувств и боли. В том, что стала роботеткой. Ведь так тебя называют? Огнепоклонники дают тебе возможность почувствовать себя страстной, живой. Человеком, а не роботом.

Ким широко открыла глаза от удивления:

— Это не правда!

— А что правда? — усмехнулась Иней, прищурив глаза, — Знаешь, в чем была моя трагедия? В ненормальной красоте. И невероятной сексуальности. Я всегда была для мужчин просто целью. Думаешь, приятно чувствовать себя мясом, которое все хотят? Приятно осознавать, что за твоей грудью и волосами никто не видит твоего ума? Твоей доброты и душевности? Инеем меня называли не зря. Я была такой же отмороженной, как и ты. Но я еще и искала поэзию одиночества.

— Что же произошло в твоей жизни? Что сделало такой счастливой? Как ты нашла… свой Шаолинь? Ответь!

— Я увидела тот ужас, который может перенести не каждый человек. Ужас материальный — разрушение целого живого города и ужас сверхъестественный — вид мертвого города на дне водохранилища.

И этот кошмар помог мне осознать свою жизнь. И понять, что Ёрш любит меня. Тогда-то мне открылся мой Шаолинь, мое жизненное предназначение.

— Не хочу страдать, — грустно сказала Ким.

— Так и я здесь для того, чтобы оградить тебя от страданий. Защитить от Саббата, который вот-вот наступит. Пожалуйста, уходи от фаерщиков. Забудь их. Таких коллективов много, если ты так уж нуждаешься в огне.

— Но ни в одном нет ведьмочки Ингрид, чайного мастера Чайны и загадочного удивительного Асмодея.

— Так вот где собака зарыта! — всплеснула руками Иней. — Прав был Ёрш. Тебе нравится Заратустра. Но… Лучше не привязываться к нему.

— Мне не может никто нравиться, я ж роботетка. — зло сказала Ким. — Но спасибо за предупреждение. Теперь я точно не уйду. Буду наблюдать, кто же хочет мне зла.

Несколько минут они молчали. Ким напряженно, сжав кулаки. Иней — расслабленно, любуясь рекой и закатом.

— Я не знаю, что тебе еще сказать, — выдохнула Ким.

— И я не знаю, что тебе сказать. Потому что ты не хочешь слушать, — грустно улыбнулась Иней. — Мне остается лишь пожелать тебе удачи. Но помни: я на твоей стороне.

Девушки посмотрели друг на друга, и у них потеплело на душе.

В ту ночь Ким легла спать умиротворенной, а Иней — грустной и обеспокоенной.

Ингрид же крутила веера у себя дома. Она любила тренироваться по ночам. Кроме того, большинство собраний ведьм проходило в темное время суток при растущей луне. Вот и в ту ночь, вернувшись с шабаша, переполненная энергией, фаерщица не могла спать.

Она выписывала веерами изящные волны, мельницы, кроссеры и думала почему-то о Чайне и Ким. Могли бы они полюбить друг друга?