Трезубер. Убийца нечисти

Сергей подхватил голову Зорана за ухо и направился в помещение, где стояли книги по черному колдовству.

Ему понадобился час, чтоб разобраться с заклинанием из старинной книги. Это была сложнейшая магическая формула, записанная темной магописью, с кучей чародейских знаков. От проводившего ритуал требовалось пожертвовать собственной кровью. Ну что ж…

Сергей положил голову Зорана на пол, отошел от нее на три метра. Провел лезвием ножа по левой руке. Потекла кровь, Сергей щедро полил ею пол вокруг себя. Затем, как того требовала книга, нарисовал своей кровью у себя на лбу перевернутую пентаграмму.

И начал читать заклинание.

Язык с трудом справлялся с заковыристыми, витиеватыми словами темной магописи. Сергей читал медленно, очень медленно – чтобы не ошибиться, не запнуться, не пропустить ни единого звука. Малейшая ошибка могла все испортить.

Глухие зловещие фразы разносились по подземелью.

Сергей чувствовал, как с каждым словом заклинания он становится все слабее и слабее. Черная магия высасывала силы. Конечно, белое волшебство тоже забирает энергию – но это не шло ни в какое сравнение с темным колдовством. Сергей чувствовал себя лимоном, который засунули в соковыжималку. Но он должен был довести дело до конца.

И вот заклинание было дочитано. Едва Сергей произнес последнее слово, веки мертвой головы дрогнули. Зоран принялся водить глазами из стороны в сторону, потом сфокусировал взгляд на Сергее.

– Спрашивай! – произнес он. Голос был бесцветным, но громким и раскатистым.

У Сергея перехватило дыхание. Получилось! Он с трудом поборол желание задать самый важный вопрос – про смерть Насти. Начал по порядку:

– Что это за секта? Чем вы здесь занимались?

– Служили Мастеру Смерти, – последовал ответ.

– Как именно – служили?

– Проводили ритуалы. Готовили зелья. Делали все, что он прикажет.

– То, что было в ванной, – тоже приказ?

– Нет. То было для удовольствия.

Сергей с трудом поборол желание схватить автомат и превратить голову в ошметки мяса и костей. Спокойно. Он и так мертв.

– Кто такой Мастер Смерти?

Глаза Зорана, не мигая, смотрели на Сергея.

– Ты знаешь, кто он такой. Ты читал «Летопись». Твой вопрос должен звучать по-другому – возродился ли он? Что ж, ответ – да. Возродился. Мастер Смерти снова ходит по земле. Я служил ему.

– Это он убил…

– Убил Настю, твою девушку? – перебила голова. – Да, он.

– Зачем?!?

– Думай!

– Не понимаю.

– Это же так просто! Вспомни, о чем писал автор «Летописи»…

Сергей мысленно пролистал блокнот из библиотеки «Гильдии». Но ничего, что могло бы натолкнуть его на мысль, не обнаружил.

– Ну ты даешь! – Зоран издал подобие смешка. – Я думал, ты проницательнее. Все же очевидно! Твоя Настя – носитель информации. Три тысячи лет назад ее предку Мастер Смерти передал свои знания с помощью Камня Наследия.

Сергей застыл ошарашенный. В мозгу наконец-то всплыл отрывок из «Летописи»:

«Камень Наследия превращает человека в носителя информации. Некое подобие грампластинки или магнитной ленты… Информация находится в крови человека – до того времени, пока у него не рождается ребенок. Тогда знания переходят к нему. И так далее, до бесконечности…

Основная особенность – сам носитель не может пользоваться знаниями. Он даже не подозревает, что они – эти знания – находятся в его крови. Он просто живет. Выполняет роль сейфа.

Одновременно Камень Наследия защищает носителя от насильственной смерти. Цепочка передачи информации не должна прерваться. Она должна идти сквозь века, сквозь тысячелетия…»

– Заклинание Камня Наследия защищало твою Настю всю ее жизнь, – продолжил Зоран. – Берегло ее от несчастных случаев, от болезней. Но час пробил, Мастер Смерти пришел забрать свое. Он поручил мне подготовить Настю…

– Подготовить?!

– Ну да. Перед тем как отдать знание, носитель должен пройти определенную подготовку. Я сделал для Насти зелье Мрака, и Даниил поил им девушку в течение нескольких месяцев. А когда подготовка была окончена, Мастер Смерти убил ее.

Каждый раз, когда Зоран говорил про Настю, рука Сергея тянулась к автомату. Что-то нервы у него совсем разболтались… Он резко выдохнул и с сарказмом полюбопытствовал: