Трезвенная жизнь и аскетические правила: Толкование правил преподобных отцов Антония, Августина и Макария

Все это не означает, что мы призываем пренебрегать врачами и лекарствами. Тот, кто ими пренебрегает, всю жизнь будет несчастен и никогда не одолеет свой эгоизм. Если игумен дал тебе лекарство и ты его принял, то все у тебя пройдет. Но если ты откажешься, то почувствуешь себя хуже. Твое отношение к лекарствам в данном случае показывает, есть у тебя смирение или нет. Смирение привлекает благодать Божию: оно свидетельствует, что ты признаёшь свою немощь, ошибку, грех, который, может быть, в тебе кроется, и тогда на тебя изливается милость Божия. Врач наших душ и телес — Христос, не лекарства. Лекарства ценны тем, что нас смиряют, делают способными вместить в себя Бога, стать чуткими к Его повелениям. К тому же лекарства дают нам возможность жить, потому что умеряют боль. Но если мы с пренебрежением отказываемся от них, то нам будет становиться все хуже и хуже, и виноват в этом будет не игумен или игумения, но мы сами. Конечно, нам будет казаться, что виноват игумен, но горькая и суровая правда заключается в том, что причина наших страданий кроется в нашем неправильном отношении к жизни, страстности и эгоизме.

Церковь относится к врачам с почтением и ставит их в ряду самых уважаемых людей: Почитай врача честью по надобности в нем, ибо Господь создал его… Господь создал из земли врачевства, и благоразумный человек не будет пренебрегать ими. Если ты презираешь врача и лекарства, то ты неизлечимо болен и душой и телом. Ты не считаешься ни с Богом, ни со Священным Писанием, ни с Церковью. Церковь в особенности уважала врачей и всегда признавала лекарства. Мы знаем святых врачей, бессребреников, которые применяли врачебное искусство. Сам Господь — врач душ и телес.

Следовательно, врач в монастыре необходим. Однако нужно помнить, что мы обращаемся к врачу прежде всего ради братства, чтобы в обители сохранялись мир и спокойствие, — а не для того, чтобы просто

получить облегчение. Ведь сама по себе болезнь, телесная или душевная, пусть даже возникшая вследствие наших грехов, — это знак того, что Бог любит нас, следит за каждым нашим шагом и желает спасти, лишь бы причиной болезни не были мы сами. Игумен часто понимает, что болезнь для какого-то его духовного чада — это залог спасения, и если тот от нее избавится, то несомненно погибнет.

Существуют болезни, которые, скажем так, гарантируют, что человек в ад не пойдет, — столь огромное воспитательное, преображающее влияние они оказывают на душу. И поэтому мы не должны видеть во враче некое орудие для избавления от всего, что нам не нравится и нас тяготит. Справедливо сказано: Терпение пусть имеет совершенное действие. Наше терпение должно стать совершенным. Если я терпеливо переношу душевную или телесную боль, то тем самым признаю, что Бог праведен.

В баню или в какое-то другое место пусть братья ходят по двое или по трое. Выходящий из монастыря не должен сам избирать себе спутников, но пусть идет с теми братьями, которых укажет ему игумен. (5.7)

Если ты идешь мыться в баню, говорит святой (а в те времена мылись и в общественных банях), или еще зачем-то выходишь из монастыря, то должен идти вместе с одним или двумя братьями. Но смотри, не выбирай себе спутников сам и не диктуй игумену, с кем тебя послать. Брат, которого ты выберешь по своему желанию, может оказаться хуже самого дьявола, потому что ты идешь мыться в бане, а значит, находишься в опасности потерять правильный настрой души. Ты можешь перестать себя уважать и вместе с братом впасть в фамильярность, бесстыдство, шутовство. Вообще, куда бы ты ни отправился, везде тебя подстерегает такая опасность, и поэтому иди с тем, кого тебе укажет игумен. Спутник, которого ты сам себе выберешь, может привести тебя к душевному разорению: между вами возникнет неподобающая душевная близость, какую не могут иметь между собой люди, близкие Богу. Тот, кто близок Богу, должен быть чужд мирского духа.

Например, какой-то брат хочет поехать в Метеоры. Он приходит попросить на это благословения, но мысленно уже решил, с кем он поедет. И когда я, как игумен, предлагаю ему кого-то другого, он его отвергает. Но ведь мы одно тело, как же можно отвергать брата? Тем самым он удаляется от братства, от Бога, наносит рану телу братства. Если монахи будут так поступать, то братство начнет разлагаться, потом распадаться, и в конечном счете его ожидает смерть. Своим поведением такой брат показывает, что едет не святыням поклониться, а получить удовольствие.