Три ангела по вызову

Катерина смотрела на полузавернутую в бумажную салфетку нефритовую фигурку.

– По-моему, это шахматная фигурка, – растерянно проговорила она, – и я совершенно не понимаю…

– Конечно, шахматная! – выпалила Катя. – Разумеется, фигурка! Я тебя не о том спрашиваю! Я спрашиваю – откуда это у тебя?

Она повернулась к Ирине, сверкая глазами, и схватила ее за плечо.

– Ты с ним встречалась?

– Катька, что с тобой? – Ирина попыталась высвободиться, но это не удалось. – С кем – с ним? С Яшей? Да я с ним встречаюсь двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю!

– При чем здесь Яша?! – грозно воскликнула Катерина. – Не заговаривай мне зубы! Последний раз тебя спрашиваю: откуда у тебя эта фигурка? Признавайся – он у тебя был?

– Да кто – он? Эту фигурку нашел на улице Яша, когда мы с ним гуляли… А в чем дело? Кто такой «он»? О ком ты говоришь?

– О Филимонове! – проговорила Катерина с тяжелым вздохом.

– О Филимонове? – растерянно повторила Ирина. – При чем здесь Филимонов?

Кате Дроновой до самого последнего времени, до знакомства с ее теперешним мужем, профессором Кряквиным, катастрофически не везло с мужчинами.

С первым своим мужем, Александром Ковровым, а попросту – Шуриком, она познакомилась ещё во время учебы в Академии художеств. Ковров был средненьким художником из провинции, с небольшими способностями и очень большими потребностями.

В Кате Шурика привлекло только одно – хорошая квартира в центре, доставшаяся ей от родителей. Сама же Катерина не смогла устоять перед прямолинейными ухаживаниями и бесхитростными комплиментами энергичного провинциала.

Совместная жизнь была не долгой и не слишком счастливой, и как только на горизонте Коврова появилась перспективная художница Видена Штук, Шурик объявил жене, что она препятствует его творческому росту, и потребовал развода.

Интересно, что в результате этого развода Шурик сумел выменять себе отдельную квартиру, хотя и однокомнатную, а Катерина оказалась в коммуналке. При этом она, как ни странно, не затаила обиды на своего бывшего мужа.

Другое дело – Филимонов…

Каждый раз, вспоминая его, Катерина содрогалась от неприязни.

Филимонова она считала своим вторым мужем.

Правда, до регистрации брака дело не дошло, потому что Филимонов утверждал, что любовь должна быть свободной, а штамп в паспорте – это пустая, никому не нужная формальность.

Впрочем, к совместному владению имуществом Филимонов относился не так негативно, и время от времени Катя с удивлением обнаруживала, что из дома исчезают доставшиеся ей от родителей ценные предметы.

Правда, позднее обнаружилась другая, более весомая причина негативного отношения Филимонова к браку.

Как выяснилось, он уже был женат.

У него был уже не только штамп в паспорте, но и кое-что гораздо более существенное – законная жена и двое детей, проживающие в городе Новоржеве. Этим и объяснялись его частые и продолжительные командировки.

Кончилось все тем, что к Катерине неожиданно нагрянула та самая новоржевская жена, устроила колоссальный скандал, предъявила паспорт со штампом и фотографии двоих мальчиков, удивительно похожих на Филимонова. Она потребовала, чтобы Катерина немедленно оставила Филимонова в покое, и добавила, что ее муж (Филимонов) все это время отрывал деньги от семьи и детей и тратил их на подарки для нее, Катерины.

Катя попыталась вставить хоть слово, стремясь объяснить новоржевской страдалице, что Филимонов никаких денег на нее не тратил, скорее наоборот – тянул нее все что можно, но та и слушать ее не хотела. В результате жена Филимонова забрала все имевшиеся в доме деньги и укатила, кипя от праведного негодования и обещая Катерине самые страшные кары, если та не оставит ее мужа в покое.

После чего появился сам Филимонов и устроил Кате еще один скандал, крича, что его законная жена – святая женщина, что ей пришлось унижаться перед Катериной, которая не стоит ее мизинца, и что между ними все кончено.

Он действительно исчез из Катиной жизни, причем что-то подсказывало, что отбыл он вовсе не в Новоржев, а в какой-то более привлекательный город. Интересно, что вместе с ним из Катиного дома пропало все хоть сколько-то ценное.

Катерина, которая всегда была на редкость незлобива и прощала мужчинам все что угодно, обиду на Филимонова все же затаила, потому что он унес не только вещи, ценные в денежном выражении, но и все, что оставалось от ее родителей и было дорого для нее исключительно как память…

***

– И шахматы… – проговорила Катя, не сводя глаз с нефритовой фигурки, – это были папины шахматы, и он их унес…

– Ты уверена? – осведомилась Ирина. – Мало ли на свете похожих шахматных фигурок? Может быть, это из другого набора, просто похожего на твой?

Нет, – Катерина замотала головой, и на глазах у нее выступили слезы. – Уж поверь мне, эта фигурка – именно из папиного комплекта… это черный король, я им в детстве играла… мне ли его не помнить… а этот мерзавец Филимонов утащил комплект, и теперь наверняка растерял половину…

– Подожди, – остановила ее Ирина, заметив, что Катя собирается со вкусом разрыдаться, – не понимаю, что здесь может делать твой Филимонов?