Три аспекта женской истерики

– Мы решили поговорить о сексуальных фантазиях. Я сказал, что представляю себя в бассейне с теплой водичкой, и в нем такие небольшие рыбки, которые иногда подплывают ко мне и присасываются, так «чпок, чпок». Не обязательно к гениталиям, понимаешь? А она, она…

Она сказала, что представляет школу для маленьких девочек, которые все время ходят голыми. Их часто наказывают: завязывают глаза, а учителя становятся в круг и стегают плетками.

– А себя она видела в качестве ученицы или учительницы?

– Боюсь, что учительницы. Нет, я понимаю, если девушка полжизни держит между ног деревянный инструмент женоподобной формы, у нее не все в порядке с головой. Но не до такой же степени… И я со своими рыбками… Ну ее.

Лариса

Мне кажется, ее он действительно любил.

– До меня она вообще не особенно интересовалась мужчинами. А потом появился я и снес ей крышу.

Да, какое-то время у них все было очень хорошо, а потом Лариса уехала на дачу, и он, скучая, почти поселился у меня. Приходил к завтраку, варил кофе, забирался с ногами на стул и рассказывал одну из своих историй. Сейчас, когда я пишу все подряд, он кажется чудовищем – растленный, самовлюбленный, жестокий. На самом деле он был очень умный и добрый мальчик. Уж поверьте мне на слово, умный и добрый, только нервный.

И красивый. И, понимаете, не спать с ним было глупо. Он весь был заточен под это дело – любить женщин, развлекать женщин, доставлять им удовольствие и причинять боль.

И я вдруг испугалась, что потеряю его. Как-то у них с Ларисой все далеко зашло. А я хотела, чтобы он и дальше приходил ко мне, варил кофе и рассказывал чудовищные сказки.

Вечером мы гуляли в парке. Так получилось, что шли по одной тропинке, потом она раздвоилась, и нас разделила густая мокрая трава. Я остановилась, прикидывая, во что превратятся мои белые льняные штаны, а он тяжело вздохнул, пересек травяной остров, взял меня под мышку и перетащил на свою дорожку. Я подумала: «Сегодня», – ведь он впервые прикоснулся ко мне, этот развратный тип, впервые за два года. (Потом он сказал, что тоже подумал «сегодня», но не в тот момент, а чуть позже, когда мы взялись за руки и переплели пальцы. Я такого не помню, но отсчет в любом случае начинается с этого дня.) Ночью я осталась у него и честно попыталась вступить в порнографическую связь, но ничего не получилось, у меня по крайней мере. Я вспоминала последнюю дюжину его девушек и думала, что он всяких красоток навидался, а у меня на попе пять кило лишних. И вообще, он тантрист, а я чего? Утром договорились: мы сделали это для галочки и теперь спокойно дружим дальше.

За следующую неделю я похудела на три килограмма, бросив есть, накупила обтягивающей одежды и сделала химическую завивку – и все это для того, чтобы доказать себе: он мне совершенно безразличен. Если мы внезапно поссоримся, я останусь красивой и независимой.

Лариса вернулась с дачи, мы встречали ее у автобуса – он с цветами, я в кудрях и в новой маечке.

– Ты что-то такое сделала с волосами, – сказала она, – и с лицом. И с телом.

– Ничего особенного. – А сама подумала: «Я теперь преступница, не надо мне было к вам лезть».

Что-то у них пошло не так. Она рассказывала мне об угасании романа, а я молчала, испытывая странную тайную нежность. Я знала нечто, ей неизвестное, была причиной горя, которое надвигалось на нее и которого она пока не видела. Но я, я-то знала. Это как сидеть у постели умирающего, который свято уверен в своем выздоровлении. Развлекать разговорами, вытирать пот со лба и подавать воду, в которую сама же и подмешала какую-то гадость.

Но иначе не получалось. Я не была влюблена – что я, дура, что ли? – но не могла отступиться. Он был барабанщик, перкуссионист, и кожа на его ладонях огрубела, иногда трескалась. Но пальцы его чувствовали ритм самой жизни, и против этого я не устояла. Он давал уроки игры на барабане, делал массаж за деньги, зарабатывал телесно ориентированной психотерапией, танцевал, пел, ходил на руках и, черт возьми, был ужасно красивый. Извини, Лариса, я не могла.

А я занималась всякой ерундой – немножечко дизайна, немного полухипповского рукоделия, немного пописывала в сетевые журналы («Как избавиться от соперницы за четыре дня – так, чтобы Он ни о чем не догадался»…) – как раз чтобы снимать маленькую квартиру и кормить кота. И хоть я и делала вид, что жизнь моя и без того полна до краев, он был для меня настоящим развлечением. Но я его не любила. Нет.