Три билета в Париж

Утро начиналось с зарядки. Ее делали все вместе. Потом завтрак. Потом уборка помещений. Потом опять спортивные занятия. Летом – на улице, а как похолодало, перешли в спортзалы. Летом вся компания купалась в речке, не умеющих плавать учили плавать в бассейне. Было здорово. Алене нравилось.

Все девчонки жили в одной большой комнате, мальчики – в другой. У инструкторов были отдельные небольшие комнатки.

Периодически кто-то покидал лагерь, на его место прибывал новенький или новенькая. Их принимали как родных, всему обучали.

– А… отношения с инструкторами? – спросила Светлана.

– Вы имеете в виду сексуальные домогательства?

Ирина Серафимовна с Михаилом Александровичем резко вдохнули воздух, но промолчали.

– Никаких домогательств не было, только по желанию. Это не запрещалось. И никого не принуждали. Все свободно.

Ирина Серафимовна схватилась за сердце.

– А… наша дочь? Она там бывала?

Алена сказала, что учительницу биологии Ольгу Михайловну на базе не видела ни разу.

С ними также работал психолог. По описанию это был мужчина, которого Михаил Александрович видел в один из дней с утра. С одними психолог работал больше, с другими меньше.

– А Сергей? Парень, который тебя привез на базу?

– Иногда появлялся. Я не знаю, что он там делал.

– Кого из девочек ты узнала?

– Да я почти всех или знала, или по крайней мере видела в нашей школе.

– И им всем рекомендовала поехать туда наша дочь? – спросила Ирина Серафимовна.

Алена кивнула и пояснила, что большинство девочек до появления на хуторе жили в таких жутких условиях, что хутор показался им просто дворцом. Ситуация, подобная Алениной, была только еще у одной. А так в основном контингент набирался из семей алкоголиков, где девочки были или просто заброшены, или вообще подвергались насилию. Им Ольга Михайловна предлагала пройти курс реабилитации, и они ее имя произносили, как имя Богоматери, поскольку она избавила их от их семей и они оказались в этих условиях. Девчонки хотели бы жить на хуторе вечно, поэтому и выполняли все задания с удвоенной энергией. Они сами предлагали себя инструкторам. Они привыкли, что за все должны расплачиваться телом. А их убеждали, что не должны и отдаваться мужчине следует только по любви и главным в отношениях между людьми должна быть любовь. Девчонки от такого вообще балдели и просто влюблялись в инструкторов или сходились с мальчиками. Мальчиков было меньше, чем девочек.

– А мальчики откуда брались?

– Ну… как и мы. Кто-то был из семьи алкашей, кто-то хотел уйти из дома из-за конфликта с родителями, как я. И они тоже были довольны. С ребятами из неблагополучных семей психолог работал гораздо больше. Со мной занимался меньше, чем с другими. Но я бы лучше поговорила с женщиной… Мне, признаться, он был неприятен.

– Но тогда почему ты убежала?

– Ну… не все так радужно. Хотя я до конца не поверила…

– Что случилось, Алена? Ведь что-то подтолкнуло тебя на этот шаг?

– Да… – она замолчала.

Александра со Светланой решили ее не торопить и взглядами приказали родителям Ольги молчать.

– Я влюбилась в одного из инструкторов. Он классный парень. Воевал в Чечне, был ранен. Он откуда-то из глубинки России, домой возвращаться не захотел. Там нет работы. Все пьют. А он – молодой крепкий мужчина и почти непьющий. Зачем туда ехать? Ему предложили обучать молодежь. Он согласился. Тем более предложил его старый командир, с которым он служил. Платили очень хорошо. Он купил в Питере квартиру, куда периодически уезжал. Инструкторы у нас вообще были посменно.

И этот Валера стал говорить Алене, что ей нужно бежать. Она не понимала зачем. Ей нравилось на хуторе. Ей не делали ничего плохого. Она, конечно, скучала по сестре Ире и хотела бы узнать, как та, и даже иногда думала о родителях, но сбегать? И разве их держат на базе насильно? Они же приехали добровольно.

– Приехали-то добровольно, – хмыкнул Валера, – да вот только никого еще отсюда не выпустили.

– То есть как? – удивилась Алена. Во-первых, насколько она знала, никто из девчонок, с которыми она общалась, и не хотел уезжать. Во-вторых, некоторые все-таки уезжали. Это называлось «заслужила перевод на следующий уровень».

Одна девочка в свое время поделилась с Аленой своими будущими планами, вернее, похвасталась. Психолог спрашивал у нее, о чем она мечтает. Она мечтала поехать работать за границу. И вот ей наконец предложили работу в ресторане в Турции. Да она жизнь была готова за это заложить! Ей сказали, что в первый год она будет отдавать половину заработка за оформление ее на работу и все организационные расходы. Она понимала, что за все хорошее надо платить. А тут она научилась готовить – и ее берут в ресторан! Это казалось вполне естественным. Девочка вскоре уехала.

А потом Валера показал Алене фотографии. Девчонка в арабском борделе. Почему-то в Израиле. Валера рассказал, что с ней стало.

Алена не поверила.