Три билета в Париж

– Давай всем по пачке, – внезапно предложила Александра. – В смысле тебе, мне и Ольге. Что-то хозяевам останется. Ведь если обнаружат, что все пропало, станут искать, а так могут решить, что Генералов потратил, а у него уже не уточнить. Если нас вдруг трясти начнут, скажем, что…

Александра не представляла, что они скажут, если такое случится, и кто их может начать трясти. Но этого следовало избежать любым способом, а значит, оставить основную массу содержимого коробки. Чтобы все решили, что столько и было. Что здесь никто не появлялся.

– Я уже взяла все, – безапелляционно заявила Светлана. Тебе не нужно – можешь свою часть пожертвовать мне.

– Но, Света…

Не слушая больше никаких возражений, Светлана принялась собирать коробку назад. Несмотря на бодрые заявления, руки у нее дрожали, а поэтому сборка удалась не с первой попытки, тем более верх был заклеен и действовать было не совсем удобно.

Наконец с коробкой было покончено. Светлана поставила ее на табуретку, которую не сдвигала с места, еще раз обвела фонариком стены: вроде бы все осталось так, как было. Она протянула вверх пакет, Александра положила его рядом на пол, потом Света протянула вверх руки и сказала одно слово:

– Вытаскивай!

Александра без особого труда подняла Светлану, которая несколько секунд стояла на полу на четвереньках, приходя в себя. У нее дрожали и руки и ноги. В этот момент она заметила, что они оставили много следов в пыли…

– Здесь подмести надо, – заявила она Александре.

– Ты что, очумела? Уборку им, что ли, за их деньги устраивать? – обалдело спросила Александра, даже не осознавая, кого сама имела в виду под словом «им».

– Ты посмотри, сколько следов… – прошептала Светлана, медленно поднимаясь на ноги. – Быстро ищи веник или что там у них есть. Я пока закрою крышку и стол со стульями на место поставлю. Ты уже ходила по дому. Хоть примерно знаешь, что где.

Александра бросилась в коридор. В туалете, нетипично для летнего дома располагавшемся внутри (хотя и представлявшем собой обычную дырку над ямой), она обнаружила веник и швабру, заглянула в кухню, быстро подмахнула середину пола там, где ходила, в обжитой комнате уборки не потребовалось: там она ступала в основном по ковровой дорожке. Заскочив в комнату с подполом, она вручила Светлане швабру, подняла с полу фонарик, отнесла его туда, откуда брала, а потом побежала в первую комнату, с открытым окном, где требовалась самая большая уборка.

Под окном стояла Ольга. Завидев Александру с веником, она открыла рот от удивления и в первую минуту ничего не смогла вымолвить, потом, заикаясь, спросила:

– Что… что… там?

– Потом, – отмахнулась Александра. – А ты почему здесь? Дуй на шухер!

– А вы…

– Мы скоро. Пошла!

Александра со Светланой справились быстро. Следов их кроссовок на полу не осталось. Они обе в последний раз пробежались по всем комнатам.

– А отпечатки пальцев? – внезапно спросила Александра.

Светлана остановилась как вкопанная. Этого еще не хватало. Кругом остались ее отпечатки. И в подполе! Но лезть туда снова совсем не хотелось. Очень не хотелось. Секунду в ней боролись два желания: скорее уйти отсюда или задержаться и стереть свои отпечатки. Она боялась. Вроде бы все уже сделано, не хотелось быть пойманной в последний момент, но и следов оставлять тоже не хотелось.

– Ты помнишь из фильмов или книг, на картоне они остаются или нет? – посмотрела она на Александру. – Что-то там было у Гарднера… На оружии остаются, а на конверте нет. А конверт в общем-то та же бумага, как и картонная коробка…

– Неужели снова в подпол полезешь? – ужаснулась Александра, которой тоже совсем не хотелось повторять всю процедуру заново и даже на одну лишнюю минуту задерживаться в доме. – Дверные ручки протрем, и хватит. Кто у нас будет отпечатки снимать? Мы же не с милицией дело имеем, как я догадываюсь.

– Но протереть все равно надо. Ты же не представляешь, какие у этих возможности. Надо было в перчатках работать.

– Задним умом мы все сильны, – заметила Александра и вынула из кармана носовой платок.

– Давай ты в кухне и той жилой комнате. Ты лучше знаешь, до чего дотрагивалась, а я уж тут и где подпол.

Подруги бросились в разные стороны. Закончив с кухней и обжитой комнатой, Александра вернулась в ту, где подпол. Светлана приподняла там коврик и протерла край доски – последней, прилегающей к крышке, за которую держалась. В ней снова начали бороться два желания: поскорее уйти отсюда и снова спуститься вниз. Ее очень волновало, что ее отпечатки остались внизу – на коробке, табуретке.

– Я все, – заявила Александра.

Светлана продолжала стоять посреди комнаты.

– Девчонки! – послышался голос Ольги. – Мотор где-то заводят! Может, те назад поедут. Ну те, которых мы вначале видели. Вернее, слышали.

Это решило все. Светлана с Александрой пулями вылетели из комнаты с подполом, бросились в первую, к раскрытому окну. Александра села на подоконник и спрыгнула вниз, повернулась и поймала Светлану на руки, потом захлопнула окно и прижала раму. В этот момент они услышали шум открывающихся неподалеку ворот.

– Те же, по-моему, – прошептала Светлана.