Три билета в Париж

– Да мне просто в голову пришло… – стушевалась Александра. – «Комм.» ведь написано. От чего еще может быть сокращение? Да, в наше время, конечно, сразу же на мысль приходит коммерческая. Но ведь раньше, в советские времена, наверное, пришло бы коммунистическая. А Генералов-то явно успел в партии побывать. Не мог офицер Советской армии не быть коммунистом. Девчонки, я не знаю! Не знаю, были ли раньше коммунистические площадки! А если были? Если часть кладбища как-то отводилась для самых достойных… Например, для партработников. Эх, жаль, у матери не спросила.

– Или я у соседки, бабы Вари, – заметила Светлана. – Баба Варя точно знает.

– Но не ехать же домой?

– Да, надо действовать быстро, а то клад уведут.

– И где вы эту самую коммунистическую площадку искать собираетесь? – огрызнулась Ольга.

– Как назло, людей нет никаких… – протянула Александра.

– Это-то как раз хорошо, – заметила Ольга. – Зачем нам лишние глаза и уши? Вы же, надеюсь, не собираетесь ни с кем кладом делиться? И так мало.

– Мало?! – Александра со Светланой расхохотались. – Ты вчера сколько баксов единовременно получила? Да вся твоя квартира столько не стоит! И ты столько ни в жизнь не заработаешь! Помолчала бы уж.

– Я предлагаю проехать до православной церкви, – заявила Светлана. – Это недалеко. Раз уж сюда добрались…

Ольга вынула карту города из кармана, и подруги выяснили, какие трамваи идут в нужном им направлении.

По пути подруги смотрели в окно: они проезжали мимо старой части кладбища, где еще сохранились могилы девятнадцатого века и начала двадцатого.

– Интересно было бы тут погулять, – заметила Светлана. – Вы посмотрите, какие надгробия… И сколько времени стоят…

– Некрофилка тоже мне нашлась, – хмыкнула Ольга.

Купола были видны из окна трамвая. Подруги, ни разу не появлявшиеся в этом месте ранее, сразу же поняли, куда идти, да и идти-то было всего ничего: метров сто. Дверь была распахнута, и из нее как раз выходили две старушки в черных платочках и неброской скромной одежде.

Подруги стояли на небольшом отдалении, даже не миновав расположенный справа ларек, торгующий свечками, иконками, крестиками и принимающий записки за упокой и за здравие.

– Как тихо! – прошептала Александра.

– Только птички поют, – также шепотом добавила Светлана.

– Может, внутрь зайдем? – предложила Александра.

– Платки не взяли, – заметила Светлана. – Неудобно как-то…

В этот момент к ним как раз приблизились две бабушки, посмотрели на стоявших кучкой, стесняющихся подруг, улыбнулись им и сказали:

– Ну что боитесь, милые? Раз уж приехали, свечку поставьте. Чего ж не решаетесь-то? Давайте, девоньки.

– Да вот платки на головы не взяли… – протянула Светлана. – Забыли…

– Да, головка прикрыта должна быть, это правда, – кивнула одна бабуля. – Но уж что поделать, раз так приехали? Главное, что приехали. И раз уж пришли в церковь, как не поставить свечку перед святыми иконками? Помолитесь, попросите Господа о чем-нибудь. Он все слышит, обо всех о нас, грешниках, помнит.

Словоохотливым бабушкам явно хотелось с кем-то поговорить, наверное, общество друг друга уже не удовлетворяло, а тут попались три молодые заинтересованные слушательницы, которых поучить и наставить на путь истинный – святое дело.

Александра, словно очнувшись, поняла, что если они не выяснят у этих старушек, где находится коммунистическая площадка и есть ли она тут вообще, то вряд ли еще сегодня кого-то встретят – по крайней мере, того, кто может им это сказать.

И она задала нужный вопрос, на всякий случай добавив, что у нее там когда-то похоронили дедушку, умершего до ее рождения, а раз уж они тут оказались… Александра считала, что бабушкам обязательно нужно дать какое-то объяснение.

Вроде бы оно удовлетворило старушек. Бабушки тут же начали давать советы посетить некрополь выдающихся людей России, но объяснили и где находится коммунистическая площадка, потом распрощались с подругами, перекрестив их, и направились к трамвайной остановке.

Когда бабули оказались вне пределов слышимости, Ольга заметила:

– И зачем такой крюк сделали? Знали бы сразу, так не ездили бы тут с пересадками, теперь обратно тащиться…

– А сама-то что? Вот и узнавала бы! – прошипела в ответ Александра. – У своего папочки, специалиста по Марксу и Энгельсу.

– Он на даче, к твоему сведению, а в трудах Маркса и Энгельса не указано местонахождение коммунистической площадки на Волковском кладбище Санкт-Петербурга.

– Прекратите ругаться, хоть перед церковью, – одернула их Светлана. – Так куда мы теперь?

– Сейчас записку подадим, – безапелляционно заявила Александра. – За Генералова, а потом и по свечке за упокой его души поставим.

– Я никуда не пойду, – твердо заявила Ольга. – Я некрещеная и неверующая. Как и вы, кстати. Так что нечего нам туда соваться. Поехали быстро клад искать, а то скоро совсем стемнеет. И так уже времени черт знает сколько потеряли. И…

– Можешь ехать одна, – ответила ей Светлана. – Или нас подожди пять минут.

Ольга пожала плечами и с безразличным видом принялась прогуливаться взад и вперед, Александра со Светой вошли в храм.

* * *