Три богини судьбы

– Да, хотела ехать во французское посольство за визами, мы с мамой в Париж собирались на несколько дней… не поехали, конечно, куда уж было ехать… Тимофей сказал, что он по делам куда-то и скоро вернется. Сел в машину и… больше мы его не видели. Наш брат… наш Тим… таким, каким он был, больше мы его уже не видели.

– Я понимаю, тяжко все это вспоминать, – Гущин поднялся. – Что ж, спасибо за помощь.

– Уж не обессудьте и простите нас, что встретили так… сумбурно.

– Мы с коллегой все понимаем. Коллега, – Гущин прищурился, обращаясь к молчавшей на протяжении всей беседы Кате, – а вы ведь что-то спросить хотели?

– Скажите, пожалуйста, а вот ваши способности экстрасенсорные… ваш дар, – Катя, казалось, смущенно подбирала слова, – что-то вам о вашем брате подсказывают? Может, ваша мать до своей смерти пыталась как-то узнать о нем… Она же была великой Саломеей, почти легендарным медиумом, как о ней до сих пор пишут – «советским чудом»?

– Пыталась… Но мы ничего не знаем о результатах. Видимо, не было ничего обнадеживающего. И это убило ее в конце концов – горе, она не могла смириться с потерей сына, – ответила Руфина. – Она всегда хотела иметь сына, она любила его больше всех нас. А мы… у нас вместо ответов о нем – темнота. Словно кто-то опустил стальные жалюзи и их не поднять, не раздвинуть.

– Тимофей был на вас похож? У вас есть фото, можно взглянуть?

Руфина подошла к конторке и достала из-под альбома ту самую фотографию. Паренек с длинными волосами, с нелепой золотой булавкой для галстука в форме змеи…

– Он не был хиппи?

– Это фото 1997 года, какие хиппи? – усмехнулась Августа. – Когда он в школе учился, скорее уж панком был.

– Иногда бросают семью, рвут связи, уходят в секты, в монахи даже постригаются.

– А иногда их убивают на большой дороге, и милиция не может найти ни тела, ни убийц. – Августа забрала фотографию. – Это все, что вас интересует?

– Да, – сказала Катя. – Большое спасибо за информацию.

– С гулькин нос информации-то, – в сердцах брякнул Гущин, когда они садились в джип. – Ничего конкретного не узнали. Кукуют как две кукушки… А третья… Нет, ты ее видела? Чтоб в таком доме, среди таких богатств – на ковер гадить?! Что они, сиделку не могут ей нанять, смотреть за ней? Медиумы… тоже мне… Парки, это почему их так прозвали?

– По древнеримской мифологии три богини – Парки судьбы человеческие вершили, Федор Матвеевич.

– Обман один, лохотрон. Пользуются именем матери, у той что-то действительно было… Слыхала, как они про КГБ-то? Эта контора мать их откопала и старикам нашим из Политбюро подсунула. Держали ее, эту Саломею, в этом доме как в золотой клетке. Это ж улица такая – Малая Бронная, тут тогда в домах жили писаки, актеры, журналисты иностранные, что-то вроде салона у нее было под колпаком конторы с прослушкой. Наверняка не только колдовала, лечила, но и сотрудничала активно… мамаша-то… А эти дочки ее – бездари полные… Похожи они на брата, сразу видно – одна кровь, несмотря на то, что эта средняя, Августа, намазана вся как кукла. Видела, что с руками-то у нее?

– Видела, Федор Матвеевич.

– Когда вены себе режут, бинтуются так… Да, обстановочка у них… А дом богатый, антиквариата как в музее битком. Неужели это все мать им в наследство оставила?

– Они и сами сейчас практикуют, в Интернете про них…

– Одно мы установили железно – был у них Мазин, причем поехал он к ним сразу после того, как заходил ко мне в управление. От меня прямиком к ним. Значит, цель была у него четкая. А на следующий день убили его.

– Возможно, и есть какая-то связь, Федор Матвеевич, но… С какого конца вы все это распутывать будете?

Гущин вздохнул. Огляделся по сторонам. Улица Малая Бронная, до Главка в Никитском переулке рукой подать. Летний вечер, фонари. Витрина обувного бутика…

– Камер, я гляжу, тут много понатыкано, – Гущин словно размышлял вслух. – Когда концов в деле не найти, тянут нитку за середину. Завтра пришлю сюда своих пленки с уличных камер изъять.

– Зачем? – искренне удивилась Катя. – мы же и так знаем, что Мазин был здесь. День знаем, час примерный.

– А мне надо точно. То, что они там, эти свихнутые тетки, бормочут, мне этого мало. Может, и еще что на пленке будет, а? Как знать? Может, Мазин не один к ним приезжал, а с кем-то, только тот в его машине остался ждать.

Катя пожала плечами. Честно говоря, она была разочарована. Весь вид Гущина, раздосадованный и усталый, ясно говорил ей – у полковника нет никаких зацепок и визит к сестрам-Паркам не дал ничего полезного. Тянуть нить за середину… А если она сразу оборвется? Что тогда?

Глава 29 РАЗДВОЕНИЕ ЛИЧНОСТИ?

И все же что-то осталось. Как эхо… В пелене сизых сумерек… В электрическом свете…

Забинтованные запястья…

Отвратительный запах, смешанный с восточной эссенцией…

ТАК ЖЕ КАК ТАМ, ТОГДА…

И еще что-то…

Диссонанс… Как будто на рояле взяли фальшивый аккорд…

Где тот рояль?

Что-то осталось… Но быстро стерлось… Почти сразу, как только Малая Бронная пропала из вида.