Три босса для Дюймовочки

Вошла и встала у противоположной стеночки, стараясь держать голову прямо. Я спокойна как танк, что мне лоб, а что мне фланг...

Мысленно откашлявшись и взяв тембр Монсеррат Кабалье, я принялась за второй куплет, и тут... Мама дорогая!

Земная твердь под ногами дрогнула, пошатнулась... и со скрипом задрожала. Вулкан! Мама, это вулкан, и мы все умрём!

Свет моргнул... и погас. 

Вот тебе и в танке! Допрыгалась. 

Глава 10

Когда я уже поняла, что Везувий из холла не вырос, а просто лифт застрял, то мне стало ещё хуже. Значит, вместо короткой и впечатляющей гибели в пирокластическом потоке нас ждёт медленное трагическое угасание, полное страданий и мучений. Мы постареем, покроемся морщинами и пылью, возможно у меня выпадут волосы и...

И тут я вспомнила, что без воды человек больше трёх дней прожить не может.

Мамочка, как пить-то хочется! Зубы свело, горло пересохло, я не могла произнести ни слова. Воды, кто-нибудь, дайте же мне воды, умира...

И тут большие мужские руки аккуратно легли на мои предплечья. Честно скажу, вопль от неожиданности я сдержала с большим трудом. Видимо, помогло пересохшее горло. А так как орать во всю глотку я явно не собиралась, руки в конец охамели и, поймав, притянули меня к себе. Да что они себе позволяют?! Обе!

И тут лифт тряхнуло. Ой, мама мия! Я отчаянно струхнула, мигом простила руки — обе — и вцепилась в Ролана Борисовича как в спасательный круг. Неси меня, мой командир!

— Даша, спокойно, — не приказал, а попросил мужчина, ласково так. Словно тут не тросик оборвался, а кофе пролился.

Да мне уже всё равно, падать будем вместе... Всяко лучше, чем умереть от жажды. Меня уже вообще ничем не испугать. Я за полминуты успела сгореть в лаве, состариться, умереть от жажды, мне ли бояться легкого полёта с шестнадцатого этажа!

Баам!

Свет, как по мановению волшебной палочки, вспыхнул вновь, но Ролан Борисович и не думал меня выпускать.

— Какой потрясающий аромат... особенный, — прошептал на ухо его тягучий как шоколад голос, — а ваши волосы — чистый шёлк...

Надеюсь, это он не о том, что я успела с головы до ног покрыться сначала горячим, а потом холодным потом. А волосы у меня сейчас и правда впечатляющие. Нечасто увидишь патлы до пояса, бодро стоящие дыбом. Прямо к потолку.

А шеф-то мой, педофил чёртов. Я, между прочим, голову детским шампунем мою. «Легко смывается, не щиплет глазки...» — некстати вспомнилась настойчивая реклама, под воздействием которой я приобрела флакончик на пробу.

Всё с той же шокирующей неожиданностью рука Ролана Борисовича вдруг легла мне на затылок, заставляя поднять голову. Жаркое дыхание обожгло губы.

— Мы... кажется, застряли здесь... — пробормотала я и попыталась увернуться.

Не тут-то было!

— Вот именно, и теперь вы никуда не убежите, мы здесь только вдвоём. Не волнуйтесь, никто не ворвется, не помешает...

А ведь он прав! И сейчас у нас обоих отъедет крыша, он будет брать меня в лифте, и мои крики удовольствия услышат все прибывшие на место аварии спасатели. А потом откроют двери... увидят, что беру шефа я. И окончательно тронутся мозгами.

Мужчина, ещё не представляющий, что его ожидает, снова прижал меня к себе, заключая в плотное кольцо рук. Силён, чёрт синеглазый! И не дёрнешься ведь, хватка у него железная, да и желания особого нет сопротивляться, когда в глазах президента бушует дикое синее море.

В следующий момент его рот нашёл мои губы. Поцелуй... горячий, как расплавленный мёд, упоительный, дурманящий, вырвал из моего нутра протяжный стон.

— Что вы де-ла-е-те... — промычала я бесчинствующему боссу, чувствуя, как теряю последние остатки самоконтроля. Ну держись, дорогой... готовься к изнасилованию. Не пробовал? Тебе понравится!

— Пробую тебя на вкус, — прозвучал наглый ответ, и начальник снова закрыл мне рот поцелуем.

«Хорошо, хоть зубы почистила мятной пастой!» — промелькнула запоздалая мысль, ещё до того, как мой мозг превратился в кисель от полнейшей нехватки кислорода.

Свет снова принялся моргать, заставив нас обоих оторваться друг от друга. Вовремя! Мне нужна передышка, и прямо сейчас!

— Похоже, перебои с электричеством, — произнёс босс, не убирая рук. — Красную кнопку я уже нажал... так на чём мы остановились?

Господи, неужели ему вообще не страшно? Вот ни капельки?

Воображение понятливо подхватило мысль и живенько нарисовало картину, как мы занимаемся этим самым уже прямо в полёте, укладываясь в трагически восторженные шестнадцать этажей. И торжественно приземляемся, смешав оргазменные крики с предсмертными. Вот это финал!

Эх, с третьего класса мечтала так умереть.

— Знаете что, Ролан Борисович, — выпалила я, отдышавшись, вы с ума сошли! В лифтах целуются только подростки.

Тот лишь улыбнулся. В полумраке светились его зубы, белоснежные и идеально ровные.

— Не я, а мы сошли с ума, Дашенька. Но намёк понял и предлагаю заехать ко мне домой после работы...

«Я к этому ещё не готова!» — подсказало подсознание, и я вдруг озвучила эту мысль вслух. Вот кто за язык тянул?

— Ловлю на слове и буду ждать. Я о-о-очень терпеливый.