Три босса для Дюймовочки

— Не говори глупости! — отмахнулся блондин. — Серёга правильно сказал, тебе нужен отдых. Ты перегорела с этими арабами.

— Всё может быть, — вздохнула я, бездумно разглядывая проносившиеся мимо машины.

— Слушай, а давай я ваш «Опель» посмотрю? Попробую его починить, — неожиданно предложил Дима.

Я неуверенно пожала плечами. Пусть делает, что хочет с этой развалюхой, раз время есть.

Блондин побарабанил пальцами по рулю:

— Мне нужны ключи от машины и гаража, адрес скинешь на смс.

— Ладно, зайдёшь тогда к нам.

— А это удобно, так поздно? Зоя, наверное, уже отдыхает?

Вспомнив о сестре, я утёрла слёзы и полезла в сумочку за пудрой и зеркальцем.

— Ничего она не отдыхает, меня ждёт. Сейчас мозг начнёт выносить...

Она уже у дверей стоит с совком и тележкой. Мозгов у меня столько, что до утра выносить можно. Оттуда бы ещё тараканов вывести, но у Зойки их ещё больше, чем у меня.

Нужно было срочно скрыть следы душевных переживаний, иначе ещё и сестра расстроится.

***

Я даже не стала звонить, дверь была открыта. Зоя уже ждала меня, но, услышав Димкин голос, спряталась на кухне. Блондин заходить не стал, подождал, пока я вынесла ему ключи, и, пожелав спокойной ночи, удалился. 

Мне же, как бы ни хотелось лечь в постель, пришлось под вопросительным взглядом сестры вкратце рассказать о переговорах и ужине. Удивительно, но она не стала читать мне никаких нотаций и, видя моё удручённое состояние, отправила в душ.

Через полчаса разморенная горячей водой, еле переставляя ноги, я добралась до постели, рухнула лицом в подушку и отключилась.

Сон вышел тяжёлым и беспокойным.

Снилось мне, будто я, в красном кружевном белье и шерстяных носках, вхожу в спальню. Занавески развеваются мне навстречу, и там, в глубине туманного алькова, я вижу Ролана. Он почти раздет, могучие мускулы, будто смазанные свиным салом, перекатываются в свете пламенеющих свечей. Широкая грудь страстно вздымается. Поджимая пальцы на ногах и задыхаясь от волнения, я, будто по воздуху лечу к нему навстречу. Волосы мои развевает жаркий ветер. В зубах я сжимаю букет алых роз. А в спину страстно и ободряюще хрипло поёт верблюд: «Иди же иди... вот она, любовь твоя... иди к ней навстречу... лэй-лэлэй... дезет роуз».

И вот руки мужчины мечты ложатся на мои бёдра, слегка их сжимают — сладкая судорога проходит по всему позвоночнику. Чувствуя его мягкие губы на шее, я пытаюсь отдаться во власть этих сладких поцелуев, но в глубине сознания крутится мысль о том, что всё это лишь игра, лёгкий флирт забавы ради. На одну ночь, или на две... а потом он скажет: «Пойми, наконец, у нас ничего не могло получиться от слова "совсем". Я идеальный красавец-самец, а ты самая обыкновенная простушка, тем более коротышка...»

На заднем фоне начинает играть грустная музыка и раздается плач хора верблюдов. Все меня очень жалеют.

«Да пошёл ты сам знаешь куда!» — неожиданно выкрикиваю я, отчаянно желая проснуться.

Его губы кривятся в издевательской усмешке.

«Ах ты хитрюга!» — он хватает меня за горло и начинает душить...

Не, ну это не по плану, я так не игр...

— А-а-а!

С диким воплем я проснулась от ужаса в липком холодном поту, тотчас увидев нависшую надо мной Зойку:

— Дарочка, тише, дорогая! Это всего лишь сон...

— Не уходи! — воскликнула я. — Мне так страшно! — Почему-то вспомнились поющие верблюды, и по спине прошел холодок ужаса. Я мёртвой хваткой вцепилась в сестру.

— Не уйду, — пообещала она, включая ночную лампу с зелёным абажуром.

Остаток ночи она провела рядом, в кресле, я же снова отрубилась, измотанная вчерашними событиями и переживаниями.

Проснулась ближе к одиннадцати, когда Зоя ушла к себе досыпать, а я побрела на кухню. Пошарила в холодильнике, вынула оттуда остатки вчерашнего обеда, принюхалась и поставила обратно.

Есть не хотелось и думать ни о чём тоже. Сейчас бы забраться с ногами в папино кресло, которое осталось на даче, и, укрывшись пледом, смотреть, как за окном безмятежно падает снег...

***

Остаток утра я провела за ноутбуком, тупо глядя в монитор. Похоже, начался депрессняк... Такое было, когда из-за болезни я не отправилась на школьную экскурсию в Печоры.

Я чувствовала себя опустошённой, одинокой и никому ненужной. На работе сейчас кипит жизнь, а я тут... Зря только согласилась на эти дурацкие отгулы. Безделье ещё никому не шло на пользу!

Даже Зойка, которая принесла мой любимый кемекс, никак не могла меня расшевелить. Мягко поинтересовалась, почему я дома. Вяло ответила ей, что взяла неделю за свой счёт и, открыв страницу с любимым дзен-каналом, принялась листать содержимое.

Сестра ещё немного побурчала и ушла собираться на работу, а я уронила голову на клавиатуру и просидела так, наверное, целый час. Потом завалилась на диван и включила телевизор. Так и пролежала до четырёх, поднялась лишь, когда зазвонил телефон.

Высветился номер младшего Борисыча... Никакого желания разговаривать не было, но что-то побудило меня ответить.

— Добрый день, как самочувствие? — поздоровался он со мной.