Три чайные розы

– А что это в твоем понимании? – Дженни глотнула апельсиновый сок.

Климов вздохнул:

– Ну и вопросы, детка!

– Очень русский вопрос!

– Да, наверное! Мои русские друзья любят поговорить на эту тему… И что вы все заладили как попугаи: счастье, счастье! Ну кто вам сказал, что человек создан для него? При этом большинство почему-то понимают счастье как приподнятое настроение! И сколько людей испортили себе жизнь, уверовав, что они непременно должны быть счастливы?! Между прочим, есть вещи поважнее счастья, как я сейчас понимаю…

Он смотрел на нее, улыбаясь, – рыжеволосая Дженни пила оранжевый сок, и по какому-то совпадению футболка на ней была тоже оранжевая. Дженни прильнула губами к его губам – горьковатый апельсиновый вкус… В коляске заворочалась Полина. Дженни подошла к ней, взяла дочь на руки. Полина уставилась на отца. Климов вновь удивился – какой у нее серьезный, испытующий, совсем не молочный взгляд.

– Так что для тебя счастье, Ник? – снова спросила Дженни.

Он пожал плечами и потянулся за сигаретами:

– Пожалуй, теперь и не знаю. Мое представление о счастье менялось вместе со мной. Сейчас я знаю только, что рано или поздно каждый из нас станет «непоправимо несчастным».

– Мысль не нова! Это Шестов! – В устах Дженни русская фамилия звучала довольно забавно. – Ну а ты, Ник? В твоей жизни этот момент уже наступил?

– Нет, – усмехнулся он. – Мне пока дали отсрочку!

– Неужели все так печально?

– Смотря как к этому относиться.

– Ник, ты опять собираешься в Россию? – В глазах грусть, губы дрожат – вот-вот заплачет. – Не хочешь взять меня с собой?

– Не сейчас… В следующий раз. – Он отвернулся.

– Не уезжай! Прошу тебя! – Она расплакалась.

Климов вздохнул – опять слезы! И кажется, Дженни начинает заявлять о своих правах.

– Женька, перестань, прошу тебя. Я должен ехать.

– Все русские такие жестокие? – Она размахнулась и закатила ему пощечину.

Климов поцеловал ее руку:

– Не глупи. Я скоро вернусь. Обещаю.

* * *

Татьяна разговаривала с Полиной по телефону. Сестра показалась ей подавленной, да и голос у нее был чуть с хрипотцой, словно простуженный. Татьяна встревожилась, поинтересовалась, все ли в порядке. Полина ответила, что опять немного простыла. Татьяна спросила, смогут ли они с Иваном приехать на Машин день рождения. «Маруся так вам обрадуется! Отметим в Березовке, помнишь, как тогда, десять лет назад?! Мы будем очень ждать!» Полина как-то неуверенно сказала, что они постараются. На прощание Татьяна взяла с сестры обещание, что та будет лечиться. «Никаких простуд! Выздоравливай и приезжайте! Ах, что за праздник получится!»

Положив трубку, Татьяна взгрустнула – после отъезда Даниловых ей удавалось общаться с Полиной лишь по телефону; она отчаянно тосковала по сестре и ждала встречи. Впрочем, до Машиного дня рождения остается всего ничего…

Ее мечты о предстоящем празднике в Березовке прервал дверной звонок. Она подумала, что это вернулся Юра, но, открыв дверь, остолбенела. В дверях стоял Александр Бушуев.

– Саша? А Маруси нет. Она в театре, готовится к вечернему спектаклю.

– Я бы хотел поговорить с тобой, Таня!

Татьяна посторонилась, пропуская его в прихожую.

…Они сидели за столом и пили чай. Разговор не клеился: Бушуев казался смущенным и больше молчал, а поскольку Татьяна не догадывалась о цели его визита, она тоже предпочла молчать.

Наконец Саша разбавил порядком затянувшуюся паузу вопросом:

– Я слышал, ты вышла замуж?

Татьяна коротко кивнула – вдаваться в подробности своей личной жизни ей не хотелось, да ведь Бушуев наверняка и не за тем явился, чтобы полюбопытствовать о ее отношениях с Сергеем, надо понимать, пришел он из-за Маруси… Кстати, выглядит очень даже – лощеный, явно при деньгах, хорошо одет; хотя… если приглядеться, можно заметить признаки какого-то внутреннего разлада – волосы взъерошенные и вид усталый, словно он не спал несколько дней.

– А я развелся! – сообщил Саша.

Она смутилась:

– Сочувствую!

– Не стоит, наоборот, можешь поздравить, – усмехнулся Саша, – мы с женой изрядно помотали друг другу нервы, этот брак был сущим мучением для нас обоих. Все равно рано или поздно мы бы расстались.

– Я слышала, твоя жена – дочь известного политика?

– Нет, это первая жена. Последующая была певицей. Как дебилизатор включишь – тут же она выскакивает, два притопа – три прихлопа, тексты песен дебильные, как публика любит (я ей сам писал), зато очень энергично и сексуально (много силикона и какое-нибудь кружевное неглиже).

– Я и не знала, что ты женился второй раз! Что-то зачастил…

– Ну, – пожал плечами Саша, – так как Маруся меня бросила, я и пошел по рукам!

– А дети у тебя есть?

Он усмехнулся:

– Откуда?! С первой мы просто не успели, потому что быстро разбежались, а второй было не до детей, она на карьере повернута. Кстати, так рада, что мы разошлись. Говорит, я ее достал, к тому же она убеждена в том, что я люблю другую – далекий идеал из прошлого…

– А на самом деле? – не выдержала Татьяна.