Три часа между рейсами [сборник рассказов]

Она заметила Пэта в студийной столовой и, выяснив, что он является сценаристом, попросила мистера Де Тинка позвать его на ближайшую вечеринку. Принцесса была привлекательной женщиной родом из Бостона, штат Массачусетс, а Пэту было сорок девять лет — плюс вечно красные глаза и стойкий запах виски изо рта.

— Вы пишете сценарии, мистер Хобби?

— Я помогаю их писать, — сказал Пэт. — Для того чтобы сделать сценарий, нужен не один человек.

Польщенный таким вниманием к своей персоне, он не чувствовал никакого подвоха. Сейчас он имел работу только потому, что вовремя подвернулся под руку продюсеру, находившемуся на грани нервного срыва. За прошедшую неделю этот продюсер ни разу не потревожил Пэта — скорее всего, просто забыв о том, что его нанял, — и потому сценарист порядком струхнул в первый момент, когда его вдруг перехватили в столовой и настоятельно попросили этим вечером явиться в особняк мистера Де Тинка. Само по себе мероприятие Пэта не впечатлило, если сравнивать со временами его голливудского процветания. Все было слишком чинно и скучно — и хоть бы один пьяный гость уснул, запершись в туалете, что для прежних гулянок было «обязательным номером программы».

— Полагаю, такой труд, как написание сценариев, очень хорошо оплачивается, — сказала принцесса.

Прежде чем ответить, Пэт быстро огляделся, прикидывая, кто находится в пределах слышимости. Массивная туша мистера Де Тинка перемещалась в некотором отдалении, но один его глаз, казалось способный двигаться в орбите независимо от другого, держал под прицелом Пэта.

— На оплату грех жаловаться… — бодро сказал Пэт и далее понизил тон, — если удается найти работу.

Принцесса, похоже, вошла в его положение и также заговорила вполголоса:

— Вы хотите сказать, что сценаристам нелегко найти работу?

Он кивнул:

— Слишком много их набралось в этих новых профсоюзах. — Теперь он чуть прибавил громкости в расчете на тонкий слух мистера Де Тинка. — Большинство этих горе-писак с потрохами продались красным.

Принцесса понимающе кивнула.

— Не могли бы вы чуть-чуть повернуть голову к свету? — вежливо попросила она. — Да, вот так, отлично. Вы не откажетесь завтра посетить мою мастерскую и попозировать для картины? Это займет от силы час.

Пэт посмотрел на нее с беспокойством.

— Обнаженным? — уточнил он.

— Нет, конечно же! — заверила она. — Я хочу зарисовать только лицо.

Мистер Де Тинк приблизился к ним, энергично тряся головой:

— Не вздумай отказываться. Принцесса Дигнанни собирается написать портреты многих наших звезд, Джека Бенни,[154] Крошки Сэнди,[155] Хэди Ламарр, правда, принцесса?

Ответа он не получил. Принцесса была действительно хорошей портретисткой, и она сама это знала, как знала и то, в какой мере обязана известностью своему таланту, а в какой — своему титулу. Стилистически она колебалась между «розовым периодом» Пикассо с легким налетом Болдини и прямым подражанием Реджинальду Маршу.[156] А для данной серии уже было придумано название. Она решила назвать ее «Голливудское перепутье».

II

Несмотря на заверения в том, что ему не придется раздеваться для позирования, Пэт сильно нервничал, отправляясь на эту встречу. В пору далекой впечатлительной юности ему как-то довелось заглянуть в глазок аппарата, демонстрировавшего серию из двух дюжин фотографий под названием «Забавы художников». И даже сейчас, когда стриптиз был давно легализован и обложен муниципальными налогами, он испытывал подобие шока при воспоминании о том зрелище. Так что Пэт ничуть не удивился бы, по приходе в бунгало отеля «Беверли-Хиллз»[157] обнаружив принцессу в одном полотенце на голое тело. Однако его ждало разочарование. Принцесса встретила гостя в рабочей блузе, с зачесанными назад — на мальчишеский манер — темными волосами.

По пути сюда Пэт взбодрился парой стаканчиков, но заготовленная вступительная фраза: «Как дела, герцогиня?» — повисла в воздухе, так и не задав подходящий, как ему казалось, игривый тон общения.

— Благодарю вас, мистер Хобби, — церемонно сказала принцесса, — за то, что уделили мне немного вашего времени.

— Ну, мы не так чтобы уж очень надрываемся в Голливуде, — сказал Пэт. — У нас там на все ответ: «маньяна», что означает «завтра» по-испански.

Принцесса сразу провела его в дальнюю комнату, где у окна стоял мольберт с натянутым холстом. Там же имелась кушетка, на которую оба присели.

— Мне нужно пару минут, чтобы к вам присмотреться, — сказала она. — Вам прежде случалось позировать?

— Я что, похож на натурщика? — спросил он, подмигивая, а когда она улыбнулась, почувствовал себя достаточно свободно, чтобы поинтересоваться: — У вас найдется что-нибудь выпить?

Принцесса колебалась. По ее замыслу он должен был выглядеть так, будто ему очень хочется выпить. В порядке компромисса она отправилась к бару и смешала ему легкий коктейль. Вернувшись в комнату, она обнаружила, что гость уже снял пиджак и галстук и удобно разлегся на кушетке.