Три чашки чая

«МЫ, АФГАНСКИЕ ЖЕНЩИНЫ, ВИДИМ СВЕТ ЧЕРЕЗ ОБРАЗОВАНИЕ, — ОТВЕТИЛА ОНА. — А НЕ ЧЕРЕЗ ОТВЕРСТИЯ В КУСКЕ ТКАНИ!»

Зеленый чай был готов. Узра накрыла на стол и извинилась, что у нее нет сахара для таких дорогих гостей. «Я должна попросить вас об одной услуге, — сказала она после того, как все выпили чай. — Мы очень благодарны за то, что американцы избавили нас от талибов. Но я и мои учителя… Мы уже пять месяцев не получаем зарплату, хотя мне обещали все выплатить очень скоро. Не могли бы вы обсудить эту проблему с кем-нибудь в Америке? Знают ли там, что у нас происходит?»

Мортенсон и Бергман передали сорок долларов из средств ИЦА Узре и по двадцать долларов каждому из девяноста учителей ее школы.

Грег проводил Джулию в аэропорт и чартерным рейсом отправил ее в Исламабад, а сам стал раздумывать над тем, как найти в кабульских чиновничьих кабинетах деньги для учителей. На третий день бесплодных поисков пришел в полупустое Министерство финансов. Ему удалось встретиться с заместителем министра. Когда спросил у чиновника, почему Узра и ее учителя не получают зарплаты, тот только развел руками.

«Он сказал мне, что в Афганистан поступило меньше четверти средств, обещанных президентом Бушем. Из этих денег 680 миллионов долларов были „перенаправлены“ на строительство взлетных полос и ангаров в Бахрейне,[74] Кувейте и Катаре.[75] Судя по всему, шла активная подготовка к вторжению в Ирак, которого ожидали со дня на день».

На афганском самолете Мортенсон вылетел в Дубай, оттуда на английском — в Лондон, а оттуда, уже на американском, в Вашингтон. Он чувствовал себя ракетой, направленной в самое сердце собственного правительства. Его переполняла ярость. «Настало время искупить те страдания, которые мы принесли афганскому народу, и сделать что-то полезное для этой страны. Я был так разъярен, что всю дорогу до Вашингтона бродил вдоль самолетных кресел, — вспоминает Грег. — Если мы не можем обеспечить сорок долларов зарплаты самоотверженной учительнице, как же можно ожидать победы в войне с террором?»

«ЕСЛИ МЫ НЕ МОЖЕМ ОБЕСПЕЧИТЬ СОРОК ДОЛЛАРОВ ЗАРПЛАТЫ САМООТВЕРЖЕННОЙ УЧИТЕЛЬНИЦЕ, КАК ЖЕ МОЖНО ОЖИДАТЬ ПОБЕДЫ В ВОЙНЕ С ТЕРРОРОМ?»

* * *

Мэри Боно была женой знаменитого поп-певца Сонни Боно. Судьба этой женщины складывалась непросто. Сонни являлся членом Палаты Представителей Конгресса США от республиканской партии. В 1998 году он погиб, катаясь на горных лыжах. Ньют Гингрич, в то время спикер Палаты Представителей, предложил Мэри занять политическое кресло мужа. Сначала та решила, что это просто шутка, поскольку никогда не занималась политической деятельностью. Когда-то она была гимнасткой, увлекалась альпинизмом, работала инструктором по фитнесу. В Вашингтон попала в возрасте тридцати семи лет и совершенно не походила на истинную республиканку, особенно когда демонстрировала свою спортивную фигуру в вечерних платьях на официальных приемах.

Однако очень скоро о Мэри Боно, обладавшей не только незаурядной внешностью, но и острым умом, заговорили как о восходящей звезде республиканской партии. К тому времени, когда Мортенсон приехал к ней на Капитолийский холм, Боно убедительно победила на выборах в Конгресс и пользовалась заслуженным уважением коллег. Несмотря на то что в американском Конгрессе преобладают мужчины, эта женщина среди них не терялась.

«Прилетев в Вашингтон, я не знал, что делать. Чувствовал себя, как в афганской деревне, — чужаком, не знающим местных обычаев, — вспоминает Мортенсон. — Мэри посвятила мне целый день; провела через туннель, соединяющий здание, где находился ее кабинет, с Капитолием. По дороге мы встретили десятки других законодателей, и Мэри представила меня всем. Рядом с ней конгрессмены краснели, как школьники. Краснел и я, потому что представляла она меня так: „Вам обязательно нужно познакомиться с этим человеком. Это Грег Мортенсон, настоящий американский герой“».

Боно договорилась о том, чтобы Грег выступил в зале слушаний Капитолия, и разослала извещение о лекции всем членам Конгресса. Она приглашала их «встретиться с американцем, который борется с террором в Пакистане и Афганистане, строя школы для девочек».

«Я КАЖДЫЙ ДЕНЬ ВСТРЕЧАЮСЬ С МНОЖЕСТВОМ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ГОВОРЯТ, ЧТО ПЫТАЮТСЯ ТВОРИТЬ ДОБРО И ПОМОГАТЬ ЛЮДЯМ. НО ГРЕГ НЕ ПРОСТО ГОВОРИЛ — ОН ДЕЛАЛ!»

«Это было самым малым, чем я могла помочь, — рассказывает Боно. — Я каждый день встречаюсь с множеством людей, которые говорят, что пытаются творить добро и помогать людям. Но Грег не просто говорил — он делал. Я — величайшая его поклонница. Та жертва, которую принес он и его родные, просто поразительна. Он символизирует все лучшее, что есть в Америке».