Три `Д` для миллиардера. Свадебный салон

Значит опять Настя проводила с ними беседу на тему «Папа не виноват, он правда ничего не знал». Снова охватила привычная злость. Лучше бы о детях сказала, а не вот это все.

— Я положила им пижамки, зубные щетки и расчески, — сказала Настя ровным голосом.

— Я говорил, что не нужно. Я все купил, — таким же ровным голосом ответил Тагаев.

Дети стояли рядом с кислыми минами. Ну мрак же.

Раньше он легко мог присесть на корточки и заговорить с деланной строгостью: «Это что еще за надутые воздушные шарики? Сейчас же сдувайтесь, или никуда не поедем!»

Тагаев даже представлял, как мальчишки первые начали бы фыркать от смеха, а Дианка специально надула бы щечки. Но сейчас он такого себе позволить не мог.

Он отец. Он должен быть терпеливым и стараться не акцентировать внимание на настроении детей. Стадия отрицания, чтоб ее…

— Садитесь в машину, — кивнул он головой на внедорожник и распахнул дверцу.

Уже выруливая на проспект, подумал, как ошибочно считал раньше, что быть отцом — это трогательно и приятно. И никто не предупредил его, что быть отцом может быть еще и больно.

Глава 23

— Это твой дом? — спросил Данил, с опаской оглядывая просторный холл, сияющий глянцем от обилия мрамора.

Артуру нравились светлые тона. Этот дом он купил год назад, и дом ему нравился. Здесь он собирался жить со своей семьей. Хотел, чтобы здесь родились его дети — специально несколько комнат были оформлены как гостевые, но с расчетом на будущее.

А его дети родились в тесном чужом доме и впервые вошли сюда уже большими. Одни, без своей язвы-мамаши… Хотя нет, уже не язвы. Скорее, неприступной ледышки.

Артур поймал себя на том, что ему не хватает тех ехидных фразочек, которыми сыпала острая на язычок Анастасия-Настя. Если бы она хоть раз что-то высказала! А еще лучше, начала молотить ладошками по груди, как оба раза на берегу.

Тогда бы он точно знал, как ее утихомирить — поцелуем. И не только. Она бы и не трепыхнулась в его руках. Но не набрасываться же на девушку ни с того, ни с сего, да еще и в присутствии детей.

От дома Насти они поехали гулять в парк. Артур предлагал детям покататься на карусели, на автодроме, на электрокарах. Но все трое отнекивались все с той же, как ему казалось, преувеличенной вежливостью.

Обедать поехали в ресторан. Слухи о тагаевской троице ужа давно расползлись по городу, поэтому, где бы они ни появились, все с любопытством оборачивались и глазели на его детей. Такая популярность начинала подбешивать.

Откуда пошли слухи, Тагаев понятия не имел, но уж слишком много людей было замешано в этой истории. Ри и ее подружки, воспитатели в детском саду, детсадовские родители. Журналисты пробовали пробиться для интервью, пока безуспешно. И теперь даже охрана Артура, что до этого старалась держаться на расстоянии, предпочитала следовать за ним и детьми по пятам.

Вот и сейчас парни настаивали на закрытом кабинете. Но Дианке так понравились плавающие в пруду лебеди, что Артур прятаться отказался и выкупил полностью всю открытую террасу.

Дети долго листали меню с яркими фото, Тагаев терпеливо ждал.

— А пюре с сосисками есть? — спросил Давид.

— Нет, — ответил официант.

— Есть, — ответил Артур.

И оказался прав. Но все равно, ощущение натянутости не покидало. Когда пришло время ехать домой, казалось, все четверо вздохнули с облегчением. Если бы существовала дорожная карта возвращения прежней легкости их отношений, Тагаев не пожалел бы никаких денег.

Очнулся и понял, что дети до сих пор стоят на пороге и не решаются войти.

— Мой. И ваш. Теперь это ваш дом тоже. Входите, не стойте, — он прошел вперед и сделал пригласительный жест.

Данил с Давидом только собрались пройти за ним, как их остановил решительный голос старшей сестры.

— Куда? А переобуться?

Мальчишки замерли, будто их превратили в ледяные статуи. Затем шагнули обратно и принялись стягивать с плеч рюкзачки. Дианка первой достала из своего рюкзачка тапочки и наклонилась, чтобы расстегнуть сандалик.

— Не надо, — остановил детей Артур, — здесь можно ходить обутыми.

Из-под свесившейся челки сверкнули зеленые глаза.

— По дому нельзя ходить обутыми. Надо надеть тапочки. Разве тебя мама не учила?

«Ваша нет…»

Тагаев с трудом подавил улыбку. Если его дети хотят ходить по дому в тапочках, пускай ходят. Подошел к дочери, осторожно поднял и пересадил на широкую, со светлой обивкой тахту.

— Сиди здесь. Так удобнее переобуваться.

С трудом подавил желание обнять девочку. Кто знает, какая последует реакция? Может, она испугается или его оттолкнет. Но все же не удержался, пригнулся ниже, будто собирается помочь, и ткнулся носом в пушистую макушку.

Сладкий запах детского шампуня и конфет показался самым лучшим ароматом на свете. Но у него не только дочь, одернул себя Тагаев. Об этом надо всегда помнить, как это делает Настя.

— Вы тоже сюда садитесь, — повернулся он к сыновьям.

Дети, усевшись в рядочек, сняли уличную обувь и достали домашние тапочки.

— А почему ты не переобуваешься? — строго спросила Ди, глядя на Тагаева снизу вверх. Он присел перед ней на корточки.

— У меня нет тапочек, — признался честно.