Три девицы под окном

– Ну разумеется, очень сложные! – он усмехнулся. – Я вообще, уехав из Мезени, стал страшным нелюдимом. Может быть, потому, что наш город в силу географии как бы изолирован от внешнего мира. В Мезени исстари сложился свой, особенный уклад жизни… который в большом городе мне пришлось неуклонно ломать, чтобы выжить. В родном городе все – свои, в мегаполисе – чужие, как ни крути. Нужно бороться за место под солнцем. Но самое страшное, что и вернуться домой ты уже не можешь – привыкаешь жить по-другому. В ином ритме, с другими ценностями… Я и не вернулся. От бабушки остался старый дом, и мои опекуны продали его с моего разрешения. Тётя Нюся потом просто выслала в Москву денежный перевод – мою долю… Куда мне теперь возвращаться? К кому?

– Но потом-то, после училища… уже непосредственно в цирке стало легче?

– Куда там! – он махнул рукой. – Цирковые – очень закрытые люди. Невероятно сплочённые, доверяют только своим, дико боятся и недолюбливают чужаков. Как в стае… Вообще, по жизни цирковые совершенно неразговорчивы, даже косноязычны.

– А по вам и не скажешь, – ввернула Ася, и они все расхохотались.

– Да, что-то я действительно разболтался сегодня… Но я не принадлежу ни одному цирковому клану. Я человек из ниоткуда. А в цирке, конечно, очень распространены целые династии – эти люди буквально рождаются в тырсе, работают семьями, поколениями…

– А что вам в цирке категорически не нравится?

– Ммм… пожалуй, тот факт, что мы очень часто и много пьём, – признался он пристыженно. – Ещё ненавижу всё, что связано с дрессировкой животных, будь то дикие тигры или домашние собачки-пудельки… Гуманная дрессура – это миф и сказочки, навешиваемая на уши доверчивой публике лапша. У нас как-то на гастролях слон от голода сбежал и начал жрать в ближайшем скверике берёзу… У народа, разумеется, чуть разрыв шаблона не случился – по улицам города разгуливает индийский слон! Ладно ещё, не пострадал никто. Зевак быстро разогнали, хотя многие ушлые бабульки так и рвались его потрогать. Слоника, говорят, хочется посмотреть…

У Нельки завибрировал мобильник: мама… Она решила не отвечать, чтобы не отвлекаться от интересной беседы. Сбросила звонок и через полминуты получила истеричную sms с многочисленными вопросительными и восклицательными знаками, а также словами, близкими к непечатным. И это её образованная, интеллигентная и выдержанная мамочка!.. Но тут Нелькин взгляд упал на часы, и она охнула. Половина третьего!..

– Извините… я вас покину ненадолго, – сползая с высокого табурета, сказала она, а затем поспешила в сторону туалета. Тем более, ей и впрямь давно пора было его посетить…

Сама мысль о том, что она оставила Асю с Князевым наедине, была невыносимее зубной боли. Нелька живо представила себе, как подруга разойдётся в её отсутствие – все эти её знаменитые влажные томные взгляды… и покусывание губ… и порхание ресницами…

Умыв разгорячённое лицо над раковиной, Нелька со вздохом набрала мамин номер, предвкушая грандиозную выволочку.

– Где ты??? С кем??? Жива, слава богу! – заполошно выкрикнула мама и то ли засмеялась, то ли зарыдала от облегчения. – Мы тут с ума сходим! Отец хотел в милицию бежать!!!

– О, господи, – выдохнула Нелька. – Мам, ты себя со стороны-то слышишь? Мне двадцать девять лет. Я не то, что совершеннолетняя – а в некотором роде даже перестарок. Я предупредила, что еду с Аськой на тусовку, вернусь поздно. Ну какая, к ляху, милиция?!

– Ася сейчас рядом? Дай ей трубку, – потребовала мама. – Хочу удостовериться, что вы в безопасности.

– Не глупи, мамуль. Я в туалете, Ася осталась в баре. С нами ещё один мужчина.

– Мужчина?! Кто такой? Ты давно его знаешь?

– Уже часа три. Мы сидим, общаемся и пьём.

– Что… пьёте? – с ужасом в голосе прошептала мама.

– Компот, блин! – рассердилась Нелька. – Всё, давай, пока. Когда поеду домой – сброшу сообщение. Но вы с папой лучше не дурите, не ждите меня и не накручивайте себе нервы, а ложитесь спать. Ключ у меня есть.

Вернувшись в зал, к этому времени начавший понемногу оживляться и заполняться народом (когда-то давно Нелька услышала песню «Moscow Never Sleeps»[5] и сейчас поняла, что имеется в виду), она обнаружила, что Ася торопливо сворачивает интервью. Похоже, ей не терпелось перейти от официоза и формальностей к более приятным вещам – кто знает, может быть, пока Нельки не было, эти двое уже условились отправиться к нему в отель?..

– …Ну, и напоследок… Скажите, почему же вы не остались в Москве после окончания учёбы? У нас тоже есть цирк, даже не один…

– А почему я должен был оставаться? – ответил он вопросом на вопрос. – Чем плох Петербург?

– Ну нееет, – протянула Ася с сомнением, – всё-таки с Москвой никакой другой город не может сравниться. Здесь столько возможностей! Столько жизни! А Питер для меня красив, интересен, но при этом… не знаю даже, как сказать… слишком холоден, мрачен и чванлив.

– Наверное, поэтому я его и люблю, – Князев засмеялся, – мы с ним похожи характерами!