Три дня без любви (сборник)

Рожекрасный тем временем продолжил наглеть дальше. Подлил Лерке аргентинского винца, рассказал старый анекдот на тему массовых расстрелов. А когда зазвучала музыка, не спросив разрешения у Вадика, пригласил на тур рок-н-ролла. Рок-н-ролл был медленный, из репертуара слезливых «Скорпионз», поэтому и танец подразумевался не быстрый. К этому моменту Эдик уже загрузил в себя помимо Аргентины пол-литра «Хеннесси» и приличий не соблюдал. Ну разве что жирными лапами под платье Лерке не забрался, будто там салфетки хранились. Танцор со звездой. Но самое обидное – она не сопротивлялась, а воспринимала его танцевальные па если не с радостью, то точно без негатива. Да и сама шею ладошкой щекотала. Она с Вадиком так никогда не танцевала. А тут с первым встречным… Первый встречный что-то нашептывал, сунув свой вонючий рот прямо ей в ухо.

Вадик совершенно не представлял, как себя вести. Устраивать публичную разборку? Обвинят в ханжестве. Подумаешь, люди потанцевали? Да и что значит разборку? Как в восемнадцатом веке перчатку в лицо швырнуть? Или как в двадцать первом – по морде дать? Проиграет точно, это видно и невооруженным глазом. Еще и в милицию сдадут, если выживет.

А они все танцевали и танцевали, шептались и шептались… И танец был все откровенней и откровенней. Может, музыку вырубить?

Но Лерка с Эдиком не стали ждать, когда он найдет пульт от музыкального центра. Опять ушли на улицу курить. И снова он приобнял ее за плечо, словно свою застрахованную собственность. Этого Вадик вытерпеть уже не смог. Решительно встал из-за стола, сбросил пиджак и выскочил из кафе.

Они посмотрели на него, словно секретарша на надоевшего просителя. «Ну что вам опять надо?»

– Там… Там горячее принесли… Спрашивают, что будете – рыбу или мясо?

– Старик, мы сейчас, – вальяжно ответил роже-красный, пустив в небо струю мутного дыма от «Ната Шерманна», – закажи мне рыбку, если не сложно.

– А мне мясо, – попросила Лерка.

– Да… Хорошо…

Вадик вернулся в зал и надел пиджак. Веселящийся народ не обращал на него никакого внимания. И никому не было дела, что в настоящую секунду он переживает тяжелый психологический стресс. Никто не подошел и не протянул руку помощи, и не помог советом.

До конца застолья он так и просидел на своем месте в одиночестве, глядя, как его любимая жена зажигает с пузатым страховщиком. А они под восторженные аплодисменты гостей танцевали страстное аргентинское танго. Или делали вид, что танцуют… А он делал вид, что ему это нравится.

И только вечером, когда они вернулись домой, он как бы между делом бросил:

– По-моему, этот Эдик борзел. За такое и по шее дать можно.

– Что ж не дал? – усмехнулась Лерка и отправилась в душ.

* * *

Может, и прав Никита? Может, его метода сработает? Уверенность появится. Тогда и кулаком по столу можно. И всяким культуристам по наглой роже.

Друг вернулся минут через пять, держа в крепких руках два комплекта камуфляжной военной формы. Лысину закрывали два голубых берета, надетые один на другой.

– Вот! Путь к спасению рядового Вадика! Примеряй! – Он швырнул один из комплектов на колени другу.

– Что это?!

– У соседа выпросил. Напрокат. Хороший мужик, понимающий. Он фронтовик, недавно с Кавказа вернулся, сейчас в отпуске. Десантник! Голубой берет!

– Нам-то зачем?

– Сам же сказал: какая нормальная баба к нам подойдет? А к героям войны не то что подойдут – побегут! Только команду дай – к ноге! В стойку! Ха-ха-ха!

– И кто герои?

– Не тормози! Мы! – Он перевернул свой комплект и продемонстрировал пару рядов орденских планок. – Медалей не дал, но нам и не надо. Настоящие герои скромны, аки агнцы! Мерий, мерий!

В комплект входили бушлат, брюки галифе, тельняшка и голубой берет с матовой кокардой. Звездочки на погончиках тоже были матовыми. Полевой вариант. Количество звездочек говорило, что сосед носит капитанское звание. Обуви, ремней и прочих аксессуаров, типа автоматов Калашникова, к форме не прилагалось.

Никита скинул футболку с изображением какой-то металлической группы и натянул тельник, не скрывший и половину живота. На Вадике же, наоборот, тельняшка повисла, словно тряпка на швабре. Но меняться не имело смысла, сосед вряд ли держал комплекты разных размеров.

Примерно так же сидели и остальные предметы военного гардероба. Наверное, на лошадях они смотрелись бы более гармонично. Особенно береты.

– Класс! Будто прямо с марш-броска! – констатировал тем не менее Никита, впервые в жизни облачившийся в форму. – Это называется креатив!

– Жульничеством это называется.

Креативщик отцепил парочку орденских планок

и протянул Вадику:

– Держи. Все по-братски. Тоже героем будешь.

– А за что это?

– За взятие банка! Какая разница? Главное, они есть.

– По-моему, это плохая идея. Из нас десантники, как из моей мамы президент. Дойдем до первого милиционера. И потом, куда ты в этом предлагаешь идти?

– Все продумано до мелочей, – заверил капитан Евпатий Эммануилович, лихо, по-дедовски заломив берет на затылок, – мы не пойдем, а поедем. А куда, решим.

– Опять на тачке? За мой счет?