Три дня без любви (сборник)

Жил Боб с матерью и бабкой. У каждого по комнатке-клетушке. Отца он помнил плохо. Иногда в памяти всплывала картинка, как папка надувал бумажный пакет из-под крупы, подкрадывался к бабке и хлопал над ее ухом. Бабка вздрагивала, крестилась, затем била папку по лицу мокрым полотенцем, а родитель задорно смеялся. Больше Боб ничего не запомнил. Потом батя пропал. Сначала мать говорила, что тот в кругосветной экспедиции, но когда сын подрос, призналась, что папаша обитает на специальном лебедином острове, с которого вряд ли вырвется. Ибо жил там под охраной людей с автоматами и собак. Вообще-то, когда Бобу было четыре года от роду, папу приговорили к высшей мере, но правительство ввело мораторий на смертную казнь буквально за два дня до исполнения приговора. За какой грех с ним поступили так круто, мать не рассказывала, видимо боясь травмировать психику ребенка. Совершенно, кстати, напрасно. Психику ребенка ничто не могло травмировать.

Мать ремонтировала колеса в круглосуточной шиномонтажной мастерской, бабка под личиной цветовода варила на участке самогонку и выращивала коноплю, и только Боб плевал с балкона. Не сказать, что такое положение особо его тяготило, но душа требовала новых ощущений, а для ощущений, как правило, требуются наличные деньги. А мать даже на жрачку не оставляет. Типа, сам зарабатывай – девяносто кило весу, брюхо, как у бегемота, а все на чужой шее. Хорошо, бабка по доброте иногда копейку подкидывает да подарки на день рождения дарит, но это разве серьезно? Хочется ведь достойных ощущений: кресло спортивного авто под задницей, например, или хотя бы игровую приставку последнего поколения. Ну и по мелочи: чиксу грудастую, там, косячок душистый, прикид актуальный и мобилу с навигатором.

Неделю назад, когда бабка уехала на участок, Боб решил наконец заработать копейку самостоятельно. В паре остановок от дома открылся первый в городе гипермаркет. Туда требовались грузчики и фасовщики, и Боб решительно направился в торговый зал. Для начала он увел из зала несколько пар носков, надев их прямо на свои. Толкнул за углом за полцены. Успех вдохновил. На втором вираже улов оказался побогаче. Две рубашки, несколько пар женских трусов, журнал «Playboy», лезвия для бритвы «Gillette» и прикольные наклейки на холодильник. Наклейки в принципе Бобу были не нужны, но почему бы не взять, если лежат? Все, кроме журнала, нашло новых хозяев. Журнал Боб оставил себе на память о первом рабочем дне.

Но на третьем заходе его подбили. Он расслабился и перебрал. Засунуть под рубашку надувной бассейн было роковой ошибкой. Ладно б, еще пиво в зале не пил. А то и без того толстый живот раздуло еще сильнее. И на хрена ему этот бассейн сдался? Мало ли другого барахла? Так нет же, решил на балконе курорт устроить. Лежать в теплой водичке, слушать плеер и поплевывать на прохожих.

Взяли его не на кассе. Тут все улыбались и благодарили за визит. Но на улице Боба окликнул какой-то невзрачный мужичок в такой же невзрачной одежке:

– Старина, на пару минут…

И кивком показал за угол, где Боб делал торговый бизнес. Расслабившись, «бизнесмен» кивнул и последовал за мужичком, даже не поинтересовавшись, зачем он мог ему понадобиться. Едва они оказались одни, товарищ неуловимым движением саданул Боба по брюху и, когда тот упал, нагло обыскал его, забрав бассейн, упаковку батареек «Duracell», жвачку «Орбит-свинин-ка», упаковку колготок и DVD с эротическим фильмом. На прощание подцепил Боба пальцем за ноздрю, подтянул к себе и прошептал:

– Еще раз увижу здесь, толстомясый, живым не выйдешь.

И, вытерев о футболку Боба палец, степенно удалился.

Видимо, это был переодетый охранник. Милицию не вызывал, разобрался самостоятельно и эффективно. Возразить и объяснить, что товар куплен в другом гипермаркете, Боб просто не успел. Впрочем, товарищ вряд ли бы поверил.

Погоревав пару дней на любимом балконе, Боб стал искать новую работу. На мелочи, вроде гипермаркета, он теперь решил не размениваться. Мечтал о большом и серьезном деле.