Три дня до смерти (СИ)

— Восстание гремлинов. Они сделали это потому, что Совет требовал работы без надлежащей компенсации. Таким образом, они продемонстрировали свою силу, оказавшую давление на Совет с нескольких сторон, включая людей. Один сбой питания можно объяснить, но не всего города. Гремлины получили то, что хотели.

— Забастовка гремлинов?

— Ага.

Он опустошил остатки пива и с грохотом поставил бутылку на кофейный столик. Два румяных пятна потемнели на его щеках.

— Гремлины, — произнес он, словно проверяя слово на звучание и на ощупь. — Вампиры существуют?

— Вполне реальные, но больше похожие на героев фильма «Потерянные ребята», чем персонажей Брэма Стокера, и людей превращать запрещено. Изменение на самом деле является физической реакцией на паразита, присутствующего в слюне вампира, и… неважно; это долгая история. Во всяком случае, выжившие после укуса считаются низшими полукровками, и их трудно контролировать. Уже не человек, но никогда полностью не вампир.

— Ладно, слишком много информации.

— Ты должен знать всё это, Алекс.

— Зачем? — Он вскочил на ноги и метнулся в другую сторону гостиной. Встал перед дверьми патио, отбрасывая тень от падающего света. — Какого черта ты вернулась сюда, если ты не Чалис? Зачем ты втягиваешь меня в этот безумный мир фантазий, в котором ты живешь?

Я встала, размеренно двигаясь, стараясь его не напугать. Мое хорошее настроение и симпатия быстро исчезли, сменившись разочарованием.

— Потому что мне нужна твоя помощь, Алекс, и у меня нет никого, кому я могу доверять.

— А как насчет твоей команды?

— Они мертвы.

— Твой босс?

Мое сердце забилось быстрее.

— Именно поэтому мне нужна твоя помощь. Он захвачен в плен.

— Кем?

— Людьми, на которых он работал.

Алекс наклонил голову влево.

— Погоди, ты сказала, что он работает в полиции. Его схватили полицейские? То есть он арестован?

Ещё больше осложнений. Я с силой выдохнула сквозь зубы:

— И да, и нет. Всё гораздо сложнее.

— Не понимаю. Его арестовали не просто так, верно? Это делает тебя хорошим или плохим парнем в этой маленькой мелодраме?

— Думаю, зависит от твоей точки зрения. — Я начала рассказывать остальную часть своей истории, начиная с ситуации на железнодорожной станции и заканчивая ночью, когда меня похитили. Это было всё, что я знала наверняка, и надеялась, что это убедило его, что я не злодейка. Но, определенно, я не была невинным свидетелем. В моем положении не существовало черного и белого. Только разные оттенки серого.

Алекс внимательно слушал, не выдавая ни малейшего намека на свои мысли. Он молчал целую минуту после того, как я закончила.

— Хорошо, — сказал он. — Скажем так, я верю всему, что ты мне рассказала, и не думаю, что ты сошла с ума. Есть вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов[5].

— Почему я, Эви Стоун, в теле Чалис Фрост?

— Да, определенно это он.

Вполне разумный вопрос, на который я вынуждена ответить. Не только потому, что мне нужна его помощь, но и потому, что я чувствовала связь с ним, на каком-то базовом уровне, который, возможно, являлся пережитком Чалис. Они были друзьями. Мне необходимо, чтобы он мне поверил.

— Я ничего не помню после того, что произошло пять ночей назад, — произнесла я. — В ту ночь, когда решила доказать, что меня подставили, меня похитили. Отвезли на заброшенную железнодорожную станцию, пытали два с половиной дня, и в конце концов я умерла. Я была мертвой три дня, пока мой близкий друг не заплатил ужасную цену, чтобы меня вернуть. Он выменял магическое заклинание, которое требовало только что умершего тела, чтобы моя душа могла жить. Но что-то пошло не так. Войдя не в то тело, я лишилась части памяти и теперь не могу вспомнить, что побоялась рассказать ему перед смертью. Пока не вспомню то, что забыла, не смогу оправдать нас.

— Зачем беспокоиться?

Я сжала кулаки.

— Зачем беспокоиться о чем? О его спасении?

— Нет, я это понимаю. Зачем вообще пытаться обелить себя, когда легче просто сбежать?

Бегство мной никогда не рассматривалось. Даже в ту первую ночь, после смерти Джесси и Эша и неожиданного предательства моих бывших союзников.

— Это моя жизнь, Алекс. Это все, что я знаю с подросткового возраста. Нам никогда не приходило в голову не бороться. Кроме того, на кону не только наши с ним жизни. Хотя сейчас меня волнует только спасение Вайята. — Я подошла к Алексу, он даже не вздрогнул. — Его зовут Вайят Трумен. Он был моим куратором и моим… —

Любовник? Не совсем. Я остановилась на расстоянии вытянутой руки. Слезы навернулись на глаза. — Я должна его спасти.

Алекс поднял правую руку. Остановил пальцы в нескольких дюймах от моего лица. Я стояла неподвижно, позволяя ему исследовать себя. Кончиками пальцев он пробежал по моей щеке, от уха до подбородка. Убеждаясь, что я была настоящей, что он не выдумал все это. Прикосновение к лицу женщины, которую он видел мертвой. Понимание, что внутри неё живет незнакомка и что женщина, которая ему дорога, никогда не вернется домой. Поверил ли он? Или просто размышлял о побеге?

Он прикоснулся к моему плечу, провёл вниз по руке, пока, наконец, не схватил за ладонь. Сжал её, я сжала в ответ.