Три дня Илль (СИ)

Кажется, у Ингвара пропал аппетит. Илль аккуратно ела, следя за его движениями сквозь ресницы. Мысль о том, что он огорчился её словам, приятно порадовала - внутри разлилось тепло и, не ограничившись сердцем, затопило все тело. Может, она ему тоже нравится? Илль придушила глупую надежду - нечего фантазировать, он просто не знает, что с ним будет завтра.

- Я оставлю тебе денег. Немного, но половину того, что у меня есть.

Он поморщился и покачал головой - "нет". Потом, так же молча, принялся убирать.

- Ну, тогда я иду?.. - Вопрос повис в воздухе.

Илль пошла за кошельком, оставив Ингвара на кухне. Странно, но она чувствовала себя виноватой.

Дорога показалась ей совсем короткой, только мигнула - и уже стучит в дверь. На этот раз отворила Кара, сонная, в кокетливой ночной сорочке нежного розового цвета.

- Доброе утро. А Грегор дома?

- Доброе... Грего-ор! Грего-ор! - закричала бесовка в тёмный коридор.

Из-за её спины совершенно неслышно выдвинулась громадная фигура,

- Не голоси. Чего надо?

- Тут к тебе гости, - Кара прищурилась и сказала: - Илль, счастливой дороги. Я ещё посплю, устала.

Да что они - все ведьмы?! Подозрениям в сговоре не дал вырасти Грегор. Стал перед гостьей в дверях, заняв проем, и буркнул:

- Что?

- Мне сапоги нужны. Ну, не совсем мне... Человеку одному. Я куплю!

Будто только этого и ждал, демон протянул руку в угол, достал оттуда дырявый мешок, из которого выглядывали носы и голенища, и бросил перед Илль.

- Дарю.

Дверь захлопнулась, загремели затворы.

- Спасибо. Я вам очень благодарна.

Интересно, что это с ними? Словно она заразная, только в лицо не плюют и из деревни не гонят. Да и чёрт с ними. Ключ от дома она отдаст Ингвару, если тот останется, пусть сам с ними разбирается.

Маг встретил ее на крыльце. Мыл посуду в ржавом корытце - где только его отыскал? Буркнул под нос что-то, не поднимая на нее глаз, и сделал вид, что очень занят.

- Поищи тут, может, что и придется впору.

- Хорошо. - Он даже не пошевелился, когда к ногам упал увесистый мешок.

- Я за водой.

Ингвар знал, что ведет себя глупо, но не мог перебороть обиду. Она повернулась и ушла, растаяв в лесу, а он никак не мог взять себя в руки. Потому и занялся делом, чтоб не думать ни о чем. Не вышло.

Он выплеснул грязную воду, свалил в сковороду все те же черные вилки - их разве что кислотой добела отмоешь! - и принялся за мешок. Пара изношенных сапог пришлась ему точно по ноге - довольный, он притопнул о доски и решил, что это знак. Пора и ему отправляться в путь.

Когда Илль вернулась, он встретил её улыбкой. Сидел за столом с тарелкой, полной бутербродов, и бутылкой наливки. Стаканы сияли, словно хрустальные бокалы.

Илль недоуменно посмотрела на него.

- Пить до ужина?

- Ну, это для аппетита. Садись, - он похлопал рукой рядом с собой.

Она подняла бровь - что это с ним? - и села напротив, цапнув один бутерброд. На тонких кусочках подсохшего хлеба чередовались бело-красные пластинки сала и зелёные лепестки огурцов. Илль вспомнила свои старания и спрятала улыбку. Украшать еду у него получается лучше, чем у нее, и скрывать нечего.

- Очень красиво. Я так не умею.

- Ай, пустяки, - у него порозовели уши. - Просто я часто дежурил на кухне.

- В школе?

- Нет, в гарнизоне.

Он разлил наливку. В солнечном свете она переливалась рубином, пуская по столу кровавых зайчиков. Ингвар нахмурился и поспешил выпить свою порцию.

- Ты же знаешь, что в соседних землях война? - спросил он.

Теперь настал черед Илль приложиться к стакану.

- Знаю.

- А застала погромы столицы?

Она не ответила. Просто плеснула себе ещё и выпила, не чувствуя вкуса. О, она помнила, ещё как помнила!

- Княжескую семью вырезали бунтовщики, в городе начался мятеж, войска не успели, потому что под стены подошла вражеская армия, - отчеканила она.

Ингвар заметил её бледность. Наверняка потеряла кого-то в ту ночь. Он сам потом радовался тому, что его мать и бабушка умерли раньше, что в погребальных ладьях - от края до края - не было его родичей.

- Я тогда шрам и заработал. Нас подняли среди ночи, погнали вперёд... Магов предупредили, что дело важное, отступать нельзя. Бросишься бежать - свои же убьют... Я не бежал, - сказал он в ответ на её немой вопрос. - Тогда - нет. Просто попал под меч... Целители говорили, что я везунчик, меня распороли сверху донизу.

- Я видела шрам.

- После этого меня не списали, а наградили - оловянная медаль, рукопожатие генерала и свиток с благодарностью - и отправили воевать всерьёз.

Ингвар потянулся за едой. Он подобрался почти к самой сути, но рассказывать правду - страшно.

- А до того было понарошку? - Илль не ела, только пила и смотрела в окно, где дрожали от холода деревья.

- Нет... Да. Я просто не верил, что могу умереть. Видел, как гибли остальные, но все проходило мимо меня, не затрагивая чувств. А вот когда очнулся в лазарете от боли, вот тогда меня и проняло... Я трус?

Илль обернулась, взглянула удивленно.

- Ты? Нет, не трус. Не трус, - сказала она и погладила его по руке. Волоски поднялись дыбом, а он вздрогнул.

- Но я начал бояться смерти.

- Её все боятся.

- И ты?