Три дня в Шадизаре

Даркл никогда не любил узких лесных троп. Будучи уроженцем края, в котором обширные степи соседствовали с высокими холмами, он привык к тому, что путник, идущий по горной тропе или по степи, обладает достаточно хорошим обзором. А это, в свою очередь, почти полностью исключает вероятность нападения из засады.

Племя, к которому принадлежал Даркл, лишь изредка воевало с соседними племенами. Войны эти были не чем иным, как дракой стенка на стенку, смысл которой заключался не в том, чтобы истребить противника, а в том, чтобы вытеснить его с поля боя. Таким образом иногда решались территориальные споры — за пастбище или реку. В большинстве случаев, довольно‑таки редких, бой заканчивался через пять минут и без особых потерь — более слабая сторона на рожон не лезла, а более сильная её не преследовала — соседи, как‑никак. Поэтому Даркл, как и основная масса его соплеменников, не умел устраивать засады или подолгу охотиться на врага, и опыта в противодействии подобным методам ведения войны тоже не имел.

И вот как раз сейчас перед ним простирался густой, дремучий лес. Тропа, ведущая на юг, уже почти затерялась в высокой траве, видимо, ею пользовались крайне редко. Конечно, можно пойти в обход, но как далеко простирается лес и сколько времени понадобится на кружной путь? Даркл, в общем‑то, никуда особо не спешил, но жизнь слишком коротка и тратить её на обходы непозволительно.

Он направил коня по тропе, достав из‑за спины подарок мертвеца и положив его себе на колени — мало ли кто водится в этом лесу.

Конь, устав за день, медленно шёл меж вековых деревьев. Его ездок устал ничуть не меньше, но чутко прислушивался к лесным звукам — он боялся не столько самого нападения, сколько его неожиданности.

Но лес тих и безмолвен. Не щебечут птицы, не перекликается лесное зверьё. Чем дальше углублялся в лес одинокий путник, тем выше становились деревья, их кроны — плотнее, а солнце скрылось за горизонтом, и вокруг стала сгущаться тьма. Даркл понял, что ему придётся или переночевать в этом лесу, или продолжать путь в темноте. Конь устал, потому всадник слез с него и повёл под уздцы, догрызая на ходу последний сухарь. К счастью, на небо взошла полная луна, посеребрив листья деревьев и протоптанную зверьём тропу.

Вскоре сбоку от тропинки обнаружилась лужайка с растущим посередине дубом и родничком, бегущим рядом с деревом. Даркл отпустил коня пастись, а сам напился и сел у дуба, прислонившись спиной к стволу. Ему совершенно не хотелось спать в этом лесу ночью, но и его конь, и он сам нуждались в передышке. Если немного посидеть, прислушиваясь к тишине, и не спать, то можно передохнуть и двинуться дальше. Северянин прикрыл глаза. Несколько минут он посидел, наслаждаясь покоем и тишиной. Знать бы, кто живёт в этом лесу… Хотя, у него есть конь, животное чуткое.

От своего учителя Даркл много слышал о разных животных, но сам никогда не видел никаких крупных хищников, кроме медведя, степных волков и горного барса. В местах, где он скитался всего год назад, их всех было немало, но эти звери очень редко нападали на человека, предпочитая другую пищу. В по–настоящему дремучих лесах же Дарклу бывать не приходилось, но со слов учителя он знал, что в лесу больше птиц, чем в степи. А сейчас он не слышал ни одной.

Вдруг что‑то произошло. Даркл открыл глаза и осмотрелся. Ничего подозрительного. Может, нервы расшалились после встречи со стражем гробницы? Вряд ли. Северянин всегда гордился отличным самообладанием и хладнокровием, к тому же, зачем переживать из‑за того, что уже осталось позади на жизненном пути?

Однако сейчас Даркл мог бы поклясться Митрой и Ассурой — что‑то не так. И вдруг понял — луна! Она занимает совсем другое положение! Северянин, крепко устав, сам не заметил, как заснул и проспал полночи. Не слишком‑то осторожно с его стороны. Впрочем, оно и к лучшему. Конь и всадник отдохнули и могут продолжать путь. Даркл огляделся. Его жеребец спокойно спал возле дерева. Если кони более чуткие, чем люди, то, следовательно, ничего не произошло: он бы учуял.

Даркл разбудил коня, хорошенько напоил на всякий случай — мало ли что, лес такой, что можно и заблудиться — и уселся на него. Конечно, лошадь не может за полночи отдохнуть после того, как на нем сначала преследовали его, Даркла, потом до рассвета скакали по заснеженной дороге, перевалив при этом через цепь холмов и спустившись на тёплые низины. Потом — полдня отдыха и езда лёгкой рысью по степи аж до этого мрачного тихого леса. Да, конь ещё не отдохнул, но теперь двигался бодрее.

Примерно через час пути жеребец стал вести себя подозрительно: раздувал ноздри, прял ушами, но при этом спокойно продвигался вперёд. Поблизости был кто‑то или что‑то, но человек ли? По всей видимости, все же человек: будь это зверь, конь бы испугался. Даркл прислушался и совсем недалеко услышал хруст в кустах.