Три дороги

- Мои предвзятые соображения привели меня к ошибке. Я полагал с самого начала, что дело Тейлора - явное возвращение к инфантильной стадии его развития, когда в его сознании зафиксировался момент смерти матери. А теперь вы мне сообщили, что его мать и не думала умирать. Это, конечно, не означает, что здесь отсутствует элемент его отношений с матерью. Это будет всегда сказываться на отношениях Тейлора с женщинами. Чуть не сказал: будет определять эти отношения. Я имею в виду его ранние впечатления о матери. Его половая жизнь будет затруднена, потому что мать, так сказать, предала его.

- Вы можете не объяснять мне это.

- Правильно. Такие вещи вы легко понимаете. Вам должно быть известно также, что, несмотря на возникший у него протест против отца, он всегда будет склонен смотреть на себя глазами отца. Он не сможет освободиться от моральных суждений, которые внушил ему отец. И та часть его мозга, которая выносит суждения, будет определять его поведение и в будущем.

- Но разве потеря памяти представляет собой бегство от самого себя? Вы назвали это уловкой...

- Знаю. Возможно, существует и более глубокое объяснение этому. Потеря памяти может представлять собой какую-то форму наказания, причиненного ему его же собственным рассудком. Своего рода смерть, высшая мера наказания.

- Он говорил об этом, - прошептала Паула. - Он говорил, что это - как смерть.

- В самом деле? - Клифтер наклонился к ней. Его тело походило на кучу острых углов, кое-как запихнутых в твидовый костюм. - Тогда, несомненно, следует изучить такую возможность. Возникает и еще один вопрос. Какая вина, подлинная или воображаемая, потребует вынесения самому себе такого наказания?

Вопрос без ответа повис в воздухе; доктор опять откинулся на спинку дивана. Паула неотрывно смотрела на него, не способная расслабиться. Теперь ей нечего было стискивать, и пальцы просто нервно двигались на коленях.

Клифтер продолжал излагать мысль своим мягким голосом:

- Я иногда задумывался над тем, что мы, ученые венской школы, обращали слишком мало внимания на проблемы моральной вины. Сам Фрейд был человеком своего столетия. Он так и не поднялся над физиологической лабораторией и над ее атмосферой материалистического детерминизма. Удивительно, не правда ли, что самый тонкий специалист в области самоанализа недооценивал моральную и религиозную жизнь и рассматривал человеческий разум с точки зрения борьбы слепых сил в ньютоновском пространстве?

- Вы ударились в какие-то абстракции, - проговорила Паула. - Сейчас у меня нет времени слушать ваши лекции.

Но он не обратил внимания на ее протест.

- Это не абстрактные рассуждения. Я - аналитик до мозга костей. Швейцарский психоаналитик Юнг занимался изучением типов людей, он отказался от методов анализа и увлекся теологией. Думаю, этим объясняется его популярность в Соединенных Штатах, где живы традиции кальвинизма. Несмотря на это, я должен признать, что такой моралистический подход позволяет изучать поведение таких людей, как Брет. Но частично их надо также рассматривать с точки зрения их собственных моральных установок. Вину таких людей нельзя принимать на веру или объяснять на общих основаниях. Тут надо докапываться до первопричин.

- Но вы объяснили чувство вины Брета. Вы сказали, что впечатления детских лет сыграли в нем решающую роль. - Паула покопалась в сумочке, вынимая сигарету, которая сломалась, когда она пыталась прикурить ее.

Клифтер принес пепельницу и остался стоять около нее.

- Напряжение и потрясения взрослой жизни в равной степени важны в таком случае, как этот. Вы высказали сомнение в правильности моего поступка, когда я рассказал ему об убийстве, но я стою на своем и считаю себя правым. Ему надо рассказать обо всем. Человеку, который всеми силами стремится к правде, нельзя выдавать ее кусочками. Я не знаю всего, что знаете вы. Но мне и не надо этого знать. А ему надо. Он барахтается во тьме внешнего мира в поисках правды, в которой отказала ему собственная память. Вы говорили, что он думает, будто обнаружил убийцу своей жены. Вы верите этому?

По бокам ее алых губ образовались две складки.

- Не знаю. Я...

- Вы уверены, что не знаете? Если вы скрываете правду, то продлеваете состояние темноты в его разуме.

- Нет! - воскликнула она. - Я оберегаю его.

- От действительности? От справедливости и правосудия? Без знания фактов он не обретет справедливости. Справедливость кроется в правде, потому что это одно и то же. Неужели вы откажете ему в справедливости?

- Я не верю в справедливость!

- Но он верит. Возможно, вы не нуждаетесь в этой вере. А он нуждается. Когда разум дал трещину, то требуется крепкая веревка, чтобы удержать его здоровую основу.

- Я не верю ни в какие веревки. - Она почувствовала ужас от этого слова и подавила в себе содрогание. - А вы, доктор Клифтер?

- Верю ли я во всеобщую справедливость? Вы это хотите спросить? Нет. Но я уважаю веру людей, которые ее придерживаются.

Она почувствовала слабость его позиции и попыталась вбить клин дальше в образовавшуюся трещину.