Три дороги на двоих (СИ)

Так и не приняв окончательного решения, покидаю диск, направляясь к Веронике. Я же обещал, что приду к ней.

ГЛАВА 5

Последствия заблуждений

Вероника

В радостной эйфории, когда забываешь обо всём, происходящее в твоей жизни воспринимается легко. Но когда тебя опускают с «небес» на «землю» ожидаемые перспективы уже не кажутся столь радужными.

Привычно «отработав» день в лаборатории терпеливо жду, когда Лоет закончит сбрасывать данные с моего браслета на свой вильюрер. О да, теперь я знаю, как называется эта штука, которую они используют! Некий, ушедший далеко вперёд в техническом плане аналог компьютера.

В разгар процесса позади меня раздаётся привычное шипение растворяющейся двери, и я, с чисто человеческим любопытством, оборачиваюсь, чтобы посмотреть.

Ой. Так вот ты какой в реальности — зелёный человечек. То есть старк. Трокстар.

Имя, которое назвал мне Борис, я хорошо помню.

Маленький, пожалуй даже меньше меня ростом, одетый в длинный, до пола, чёрный плащ с капюшоном, сброшенным за спину. Открытая всеобщему обозрению голова явно непропорционально велика. Глаза раскосые, огромные-огромные, совсем чёрные, без белков. Рот закрыт полупрозрачной дыхательной маской. На ней мигает синенький огонёк.

Напрочь проигнорировав моё внимание, человечек направляется к Лоету, который коротко приветственно кивает. Несколько минут поведение обоих со стороны выглядит несколько необычно — у меня ощущение, словно они ведут какой-то молчаливый диалог.

— На сегодня мы закончили, — неожиданно говорит вслух и переводит на меня взгляд техник. — Подожди, Вероника, — останавливает моё движение. — Трокстар хочет с тобой поговорить.

О как. Неожиданно. И страшно. О чём мне с ним беседовать?

Лоет как-то стремительно исчезает, а человечек опускается в кресло напротив. Несколько минут меня рассматривает, пристально, от чего я чувствую себя крайне неуютно. Взгляд пронизывающий, тяжёлый. Бр-р-р.

«Кто я, знаешь?» — прямо в голове раздаётся неожиданный вопрос.

Ясно, общаться он со мной будет так же, как это пытался делать Саарак. Только тогда я языка не знала.

— Мне говорили, — осторожно отвечаю. — Вы — советник на корабле.

«Да. — Из-под накидки показывается рука, затянутая в серебристую ткань, и длинный зелёный палец скользит по такому же зелёному подбородку. — Значит, будет проще. Капитан объяснил тебе, зачем ты здесь?» — он продолжает задавать вопросы, после минутного молчания.

Мой лёгкий кивок его, видимо, устраивает.

«Отлично. Тогда мне остаётся только ещё раз расставить акценты нашего взаимодействия. Твоя помощь не будет односторонней, я постараюсь сделать всё, чтобы по окончанию нашего исследования ты получила соответствующее вознаграждение», — озвучивает свою позицию.

— Мне ничего не нужно, — слегка теряюсь. — Я об этом даже не думала.

«А о чём тогда? — не верит мне советник. — У каждого есть свой мотив. Уверен, у тебя, если хорошо подумать, он тоже найдётся».

Мотив? Да нет у меня никаких задних мыслей. Появилась, правда, одна, но к материальной стороне вопроса, на которую намекает Трокстар, она никак не относится. Просто почему-то подумалось вдруг, что пока я здесь, могу видеть Бориса, и от этого в душе стало тепло. Вот ради него я бы тут осталась.

«Он тебе нравится?» — словно мысли мои читает зелёный пришелец.

Я аж вздрагиваю. Ну надо же! Неужели даже со стороны заметно?

— Борис? — чувствую, начинаю краснеть.

«Естественно, — фыркает инопланетянин и категорично ставит меня в известность: — Ваши отношения бесперспективны. Ты не примешь его».

— Почему? — теперь уже я теряюсь окончательно, даже подобной постановке вопроса не возмущаюсь.

«Он старк, а ты человек», — как само собой разумеющееся выдаёт советник.

— И что? — Его логики я никак не понимаю.

«Вы разные. — Трокстар даже чуть прикрывает глаза, видимо, поражаясь глубине моей тупости. — Слишком разные, чтобы можно было говорить о совместимости».

— Но мне показалось... — Я позиций не сдаю.

«Ты видишь в нём человека, это понятно, — перебив меня, с какой-то мягкой интонацией, совершенно по-отечески начинает объяснять человечек. — Внешне. Да. Похож. Но внутри это совсем не так. Он такой же, как я».