Три дороги на двоих

Единственное, что реально беспокоит, — Ратнал пропал. Исчез из моего окружения. И даже краткие отчёты, которые он иногда присылает, не вносят ясности в то, где конкретно находится мой неугомонный братик и кого пытается отловить. И, с одной стороны, раз ему за два года так и не удалось ничего конкретного сделать, может, мы ошибаемся, никаких диверсий не происходило и все взрывы были случайны? А с другой... Не верю я в такие совпадения! И безопасник, кажется, тоже. Так что Дейву по-прежнему приходится выполнять функции моего телохранителя, что, впрочем, меня устраивает. Почти всегда. За исключением...

— Что Марина здесь делает? — выделяя имя отчётливо-презрительной интонацией, интересуется мой сынишка, едва я перешагиваю порог дома.

Сдержав смешок, неторопливо закрываю за собой дверь, разворачиваясь к проявившейся рядом фигуре. Вот. Это именно то, о чём я говорил. Дейву категорически не нравится моё взаимодействие с прекрасной половиной человечества. И он упорно не желает принимать это как должное, ну или хотя бы промолчать. И каждый раз приходится ставить несносного отпрыска на место!

Нарочито безразлично скольжу взглядом по сердитому лицу и активирую коммуникатор.

— Уже приехала? — игнорирую его вопрос, выбирая нужные настройки. — Быстро.

— Зачем вообще это нужно? — не сдаётся упрямец, с явным недовольством наблюдая за моими действиями.

— Мне нужно напомнить тебе правила контакта? — Я на мгновение отрываюсь от процесса, бросая на него весьма выразительный взгляд. — И ты, между прочим, тоже обязан им следовать.

— Не буду строить такие связки! — мрачно цедит в ответ сын, зло прищуривая глаза.

— Ратнал тоже так говорил, — хмыкаю я и отворачиваюсь, давая понять, что все его попытки изменить существующее положение вещей — всего лишь возрастной максимализм, со временем пройдёт.

Погасив виртуальную панель, направляюсь в сторону лестницы.

— Ты же утверждал, что она тебе безразлична. И обещал не контактировать с ней физически, — Дэйв бросает мне в спину напоминание и упрёк.

«Не обещал, а просто сказал, что не считаю подобное взаимодействие обязательным условием для считывания информации, — корректирую, переходя на мысленное общение, потому как сын остался внизу. — А если у неё возникает в этом потребность, зачем отказывать?»

Ответа не следует. Ого, прогресс, однако! Предыдущий разговор длился намного дольше и упрёков я получил более чем достаточно.

В принципе, я сына понимаю. Он перенял многое из того, что характерно для менталитета землян, и ему кажется, что я не должен допускать подобных отношений, поскольку у меня есть жена.

Вероника...

Ох, как не вовремя я вспомнил о ней! В душе снова возникло щемящее, тяжёлое чувство, которое так трудно погасить. Семь лет я считал её погибшей, четыре года мирюсь с тем, что она есть и её нет. И изменений не предвидится. Мысль об этом просто сводит меня с ума. Она мне нужна. Я не хотел и не хочу её терять! Но что можно сделать?!

На несколько секунд останавливаюсь у входа в одну из комнат. С нажимом провожу ладонями по лицу, чтобы физическим воздействием отвлечь себя от неприятных размышлений. Толкнув дверь, попадаю в уютный полумрак. И в жаркие объятия стремительно метнувшейся ко мне рыжеволосой красавицы.

Я не ищу Веронике замену. Просто пытаюсь продолжать жить.

Слепящий свет озаряет помещение и тут же гаснет, мгновенной вспышкой запечатлев на сетчатке контур маленькой женской руки, изящно подпирающей кудрявую головку.

— Я так тебя... — последнее слово тонет в раскатистом звуке. Впрочем, сомневаться в его вероятном смысле мне не приходится. Тонкие пальчики другой руки скользят по моей обнажённой груди, щеке и ныряют в волосы. В наступившей темноте едва заметный силуэт наклоняется ближе, тёплое дыхание касается губ.

— Не нужно, — мягко, но решительно я отстраняю прильнувшее ко мне тело. Не дожидаясь вполне вероятного возмущения моим поведением, перетекаю в сидячее положение, нащупывая одежду.

— Жестокий! — обиженно тянет нежный голос. — Ну почему ты всегда ведёшь себя так, словно между нами ничего нет? Ты столько лет держишь меня на расстоянии! Не физически! — обида растёт с каждым словом. — Душевно!

— Хватит! — решительно пресекаю поток обвинений. — Моё поведение — не предмет для обсуждения! Я тебя не принуждаю, и ты можешь распоряжаться собой сама. Прекрасно это знаешь.

— Знаю, — тихое подтверждение за спиной и лёгкий шорох, доказывающий, что Марина решила последовать моему примеру.

Отталкиваюсь от кровати и встаю. Приводя внешний вид в приличное состояние, отхожу к раскрытому настежь балконному проёму. Сильные порывы ветра всё ещё раскачивают занавеси, хотя гроза уже стихает, медленно смещаясь к горизонту. Начавшийся дождь выбивает частую барабанную дробь, постепенно превращаясь в ливень.